Наталья Солнцева - Легкие шаги в Океане

Ния ощутила запах ночных цветов, перебиваемый тонким ароматом эана.

…В проеме алькова показалась полуобнаженная красавица. По ее шее и груди струились жемчужные ожерелья, соблазнительные изгибы ее фигуры любовно обливала Луна. Волосы женщины рассыпались по плечам и спине. На голове красавицы сверкала тремя крупными бриллиантами диадема… символ царской власти…

— Рейя! — вырвалось у Нии. — Дочь императора… Что она делает?

Красавица склонилась к Энару, их тела сплелись в страстном объятии. Внутри изукрашенного алькова, на мягком шелке царской постели свершалось неслыханное!.. Дым благовоний смешивался с ароматом эана, запахами ночного сада и прерывистым дыханием любовников…

— Нет… — стенала Ния. — Я не хочу… не хочу…

Ее боль вернулась, выжгла сердце дотла, оставила пепел.

Свежий ветер из сада овеял тела любовников, подхватил Нию и понес ее прочь, высоко-высоко в темное, полное звезд небо… туда, где нет ни слез, ни сладостных любовных стонов, ни жгучего отчаяния… ничего. Там, в холодной вышине, рассеется этот легкий, невесомый пепел… навеки, навсегда…

— Проклятие! — громом грянул Ольвиус, возвращая Нию внутрь переливчатой «раковины». — Дрянная девчонка! Как ты посмела позволить ревности и жажде любовных утех возобладать над собой?! Убирайся вон! Туда, где дерутся из-за куска протухшего мяса два голодных зверя! Твое место там! Не здесь…

— Убираться? — задохнулась Ния.

— Я бы не дал за твою «любовь» и ломаного гроша, — распалился Ольвиус. — Вот так-то, детка. И не строй из себя страдалицу! Я слишком мудр, чтобы сочувствовать. Ты не способна увлечь Энара. Он слишком хорош для тебя.

— А для Рейи?

— Это не твоя забота, — отрезала Маска. — Что ты хотела увидеть в Зеркале Бытия? Своего возлюбленного? Так ты увидела его — не только живым и здоровым, но еще и в объятиях прекрасной женщины! Что ты почувствовала?

— Мне захотелось умереть, исчезнуть…

— Куда же делась твоя любовь, маленькая фея? И при чем тут смерть? Чистейшая нелепость!

Ния не знала, что возразить, и подавленно молчала.

— Это и есть Зеркало Бытия? — пробормотала она, опомнившись. — Вот эти изогнутые поверхности? Но… как на них появляется изображение?

— Зеркало Бытия находится в тебе, — объяснил Ольвиус уже совершенно спокойно.

— Как заглянуть в него?

— Разве ты только что не сделала то, о чем спрашиваешь?..

Госпожа Шамис соскучилась по своей новой приятельнице.

— Наконец-то, деточка, вы вспомнили о Розе Абрамовне, — ворковала пожилая дама, разливая чай в чашки из синего фарфора. — Вы похорошели, несмотря на долгую болезнь.

— Какая там болезнь, — махнула рукой Лена. — Просто вывихнула ногу… Ой, лучше бы я сидела на даче. Москва мне впрок не идет. То в метро в обморок хлопнулась, а вчера чуть не попала под машину. Вот…

Она подняла юбку и показала сине-красную ссадину на бедре.

— Ужас! — всплеснула руками Роза Абрамовна. — Чья была машина? Уж не господина ли Широкова?

Лена опустила глаза и вздохнула.

— Нет, вы не думайте, что я специально. Меня толкнул кто-то! Я, конечно, сама виновата… Надо быть настороже после того выстрела. Киллер наверняка решил мне отомстить. Я же ему все испортила! Вы понимаете? Мне нельзя ворон ловить. А я вместо того, чтобы по сторонам смотреть, на чужую машину уставилась. Будто столбняк нашел! Тут меня в спину и толкнули. Упала прямо под колеса… представляете? Хорошо, что он успел среагировать, а то бы мы с вами сегодня не разговаривали…

Лена шмыгнула носом и смахнула с ресниц пару слезинок. Ей было жаль себя. Опять выглядела дурой перед Широковым. Скоро его начнет в дрожь бросать при виде нее.

Роза Абрамовна не разделяла ее опасений.

— Замечательно! — с чувством сказала она. — Превосходно! Вы талантливая ученица, дитя мое. Может быть, вы приучаете себя к дыханию смерти, как несравненная царица Клеопатра? Гениально!

— Да нет же. Все получилось случайно… честное слово. Какая из меня соблазнительница? То хромала почти две недели, теперь вся в синяках… Скажете, это возбуждает мужчину?

Госпожа Шамис молча допивала чай. Ее беспокоила неприятная мысль. Она отодвинула чашку и уставилась на гостью.

— Послушайте, деточка, но ведь… если не вы сами бросились под машину… это сделал кто-то другой. Я полагаю, этот другой хотел… убить вас! Толкнуть человека на проезжую часть прямо под колеса автомобиля — это не шутка.