Владимир Рыбин - Убить перевертыша

- А сигареты под подушкой?

- Они подумают, что "пачка" не сработала, и попытаются ее выкрасть. А мы попытаемся за ними понаблюдать.

- Мы - это кто?

- Я, вы и другие.

- Может, пожить пока не дома? Вдруг они еще какие-нибудь "сигареты" подложат?

- Не думаю. У них была такая возможность, когда взяли вас в "Москвиче". Но вы живы, и это значит, что вы нужны им живой.

- Зачем?

- Вот это нам и предстоит выяснить. Поехали.

Они вышли из леса, сели в машину и, круто развернувшись, помчались обратно, во Фрязино.

13

Печально, когда приезжающего не встречают. Но не менее грустно, когда тебя, отъезжающего, никто не провожает. Сергей всматривался в лица на перроне, надеясь увидеть хоть кого-нибудь знакомого. Но все были чужие. Прохаживались важные дамы и господа, то ли дипломаты, то ли раздобревшие на узаконенном воровстве "новые русские", которые чаще всего вовсе и не русские. Сгружали с тележек бесчисленные узлы и коробки картинные типажи международных барахольщиков негроидно-монголоидно-кавказского вида. Вагоны, похоже, набивались добром по самые крыши. Оказывается, было что вывозить из разграбленной России. Несмотря на истошный визг демократов, что-де пусто на российских просторах без западно-товарной мишуры.

Жена провожать не поехала, заявив, что он не маленький, а ей надо на работу. И Ленку не пустила: "В электричках полно хулиганья". Мурзин тоже сказал, что не приедет на вокзал, поскольку, де-так надо. Все было понятно и объяснимо. Однако же тошно было Сергею, тошно и одиноко. Согревал лишь маленький лучик - мысль о том, что уже послезавтра он увидит Эмку. Что-то странное творилось с ним, когда он вспоминал о ней. Девчонка каким-то образом умудрилась завладеть если не сердцем - больно громко звучало бы! а думами - точно.

Его место в вагоне оказалось в узком, как шкаф, купе на двоих, полки одна над другой. Был в купе игрушечный столик и даже умывальник, столь же крохотный. Посидев в одиночестве, Сергей выглянул в коридор. Пассажиры топтались возле своих купе, устраивались. А к нему никто не входил. Поколебавшись, он достал бутылку коньяка, из тех, что вез с собой. Требовалось все же отметить такое важное событие - благополучный отъезд. Разложил на столике закусь, налил пластмассовый стаканчик.

- Ну, Господи благослови! - сказал со вздохом. - Почнем. За то, что было, что будет, ну и, как положено, третью - на чем сердце успокоится.

Выпил и задумался. Что было? Много чего было, и давно, и недавно. Вспомнилась Эмка. Как она в тот раз, сидя перед ним, основательно набравшимся по случаю радостной встречи, составляла его словесный портрет: "Нос так себе, немножко картошкой, уши обыкновенные, глаза карие, насмешливые, но очень добрые, красивые, а губы... губы потрогать хочется". "Потрогай", - сказал он тогда и потянулся через стол. И поцеловал мягкие подушечки пальцев, пахнувших конфетами, и цапнул зубами, и тут же отпустил, испугался...

- Ладно, - одернул он себя. - Выпьем вторую. За то, что будет.

Опять налил стаканчик, проглотил содержимое, сжевал домашний пирожок. И снова подумал, что жена не так уж и не права была, намекая на Эмку. Эта тихая девчонка с большими задумчивыми глазами и в самом деле, как наваждение, привязалась к нему. Что же будет, когда увидит ее? Обнимет, ну, поцелует, не без этого. И на том что - сердце успокоится? Вряд ли...

Дверь внезапно резко отъехала в сторону, и на пороге возникло нечто ослепительное. Золотые волосы по плечам, какие показывают по телику, когда рекламируют шампуни, ноги, открытые по самое некуда, как на рекламе колготок. А посередине нечто туго обтянутое, готовое порвать блузку.

И голос у неожиданного видения оказался выдающимся.

- Проводник, так вот же свободное место.

- Но здесь же мужчина, - послышалось из коридора.

- Ну и что?

- Вам будет неудобно. И пассажиру тоже...В одном купе...

- Да? - Она бесцеремонно оглядела Сергея. - Вам что, обязательно нужен мужчина?

Вопрос был явно двусмысленный, и Сергей смутился.

- Разве я возражаю? Наоборот...

Из-за плеча нахальной пассажирки высунулась форменная фуражка проводника и показались глаза, недоуменные и восторженные.

- Слышите? Пассажир предпочитает наоборот. - И резко повернулась к проводнику. - Этот поезд куда идет? В Европу? А вы консервативны, как азиат.

- Да я что? Мне бы только не жаловались.

- Пассажир не будет жаловаться.

Она решительно втащила в купе чемодан и три разномастные коробки.

- Ложитесь внизу, - галантно предложил Сергей.