Ирина Лобусова - Без суда и следствия

Прошел один час. Я стала нервничать. О чем они могли говорить? Наконец, когда мое беспокойство достигло предела, дверь открылась и вышел Андрей. Он был очень бледен (даже слишком), избегал смотреть мне в глаза. В общем, он выглядел так, словно попал в автомобильную катастрофу. Не было только крови. Я хотела спросить, что случилось, но он буркнул сквозь зубы:

— Подожду в машине, заходи, — и быстро покинул приемную.

Я вошла в кабинет. Это была большая комната с двумя огромными окнами, выходившими на улицу. Два стола представляли собой букву Т. За первым сидел тип из приемной (следователь прокуратуры), его стол был завален бумагами. Возле второго стола стояло много стульев.

— Садитесь, — сказал он. Я села на стул.

— Это официальный допрос?

— Ну зачем такие слова? Мы просто побеседуем с вами, дорогая Татьяна Каюнова. Побеседуем об убийстве. Надеюсь, вы бы хотели, чтобы убийцу нашли.

— Насколько я знаю, вы имеете информацию, только не хотите ею делиться.

Он улыбнулся:

— Мы не находимся в вашей студии. И здесь вы не представитель средств массовой информации, а свидетель по делу.

— Свидетель?

— Да. Вы были знакомы с Димой Морозовым?

— Только понаслышке. Лично — нет.

— От кого вы слышали?

— От моего мужа. Он преподавал в классе, где занимался Дима. Дима был очень талантлив. Андрей показывал мне его рисунки.

— Рисунки вам нравились?

— Сложно сказать. И да, и нет. Общее впечатление было странным.

— Чем именно?

— Не знаю. В них были выражены чувства, которые не сразу можно понять. Мой муж выставлял рисунки в своей галерее.

— А что говорил о ребенке ваш муж?

— Что мальчик из неблагополучной семьи, рос без отца. Мать им совершенно не занималась. Ребенок получил воспитание на улице. Андрей говорил, что мальчик был маленьким диким зверьком, никому не раскрывающим свою душу. Андрей жалел его.

— Ребенок звонил вам домой?

— Да, несколько раз.

— Вы брали трубку?

— Нет, Андрей.

— Как же вы узнавали, что звонил именно Дима?

— Странный вопрос! Муж говорил.

— А помимо школы ваш муж встречался с ребенком?

— Да. Мальчик бывал в его галерее.

— Как вы узнали об этом?

— Со слов Андрея. А почему, собственно, я должна была это точно знать?

— Вы когда-нибудь видели фотографию Димы?

— Нет.

— У вашего мужа не было его фотографии?

— Нет.

— А как вы думаете, где еще мог быть утром 26 июля мальчик? Конечно, кроме Красногвардейской?

— Ничего не думаю.

— Вы не знаете, с кем должен был встретиться ребенок 26 июля на Красногвардейской?

— Не имею ни малейшего представления!

— Где вы сами провели этот день?

— Вечером должна была быть презентация выставки моего мужа, которую снимало телевидение в прямом эфире. Потом, после передачи, — банкет. В этот день я не работала. Я провела весь день дома — утром и днем. А вечером за мной заехали и отвезли на презентацию.

— Заехал ваш муж?

— Нет, его друг.

— А как провел этот день ваш муж?

— Андрей ушел очень рано. Он занимался всеми делами, связанными с передачей и презентацией лично сам. Я не видела его, но знаю, что он был в галерее. Я звонила ему днем, и он был там. А вечером мы встретились только на передаче.

— Занимаясь делами, ваш муж мог быть где угодно?

— Конечно. Но утром и днем он находился в галерее.

— Почему вы так уверены?

— Я же говорила с ним!

— Вы говорили днем. Как вы объясните то, что он оказался возле дома № 15 по Красногвардейской и смог опознать Диму?

— Он сказал, что услышал шум толпы и вышел посмотреть, что случилось. Галерея расположена всего за два дома, в номере 11.

— Вы не знаете, с кем именно должен был встретиться Андрей утром или днем?

— Нет. Он никогда не говорил подробно о своих делах, а я не спрашивала.

— Кто может подтвердить, что вы весь день были дома?

— Охрана, дежурившая внизу. Но я не понимаю, почему это нужно подтверждать! Утром ко мне в квартиру ворвалась какая-то психопатка, и мне пришлось позвать охрану, чтобы ее вывели.

— Кто ворвался к вам?

— Какая-то девчонка. Я ее не знаю. Хотела взять автограф.

— Что произошло в квартире?

— Девчонка прошмыгнула мимо охраны и позвонила мне в дверь. А я открыла.

— Такие случаи бывали прежде?

— Да, очень часто. Мне приходилось к ним привыкать.

— Ну что ж, пока достаточно. Если вы нам понадобитесь, мы вас пригласим.

— Хорошо.

— Всего доброго.

В машине ждал Андрей.

— О чем он тебя спрашивал?