Валерия Вербинина - Где-то на земле есть рай

Коридор. Нам навстречу быстрым шагом идут служащие, секретарши с бумагами и папками, и все они, заметив нас, замедляют шаг и вжимаются в стены. Так, очень хорошо… приемная. Интересно, картина Дали на стене — это копия или нет?

Завидев нас, личная секретарша господина Арбатова срывается с места. Глаза ее горят праведным гневом. Мы вторглись на ее территорию! Ну, сейчас она нам задаст!

— Куда вы? — кричит эта крыска в костюме цвета розовой пудры и с платочком на шее, распространяющая вокруг себя запах восхитительных духов. — Туда нельзя! Юрий Данилович занят!

— Значит, мы его побеспокоим, — отвечает Антипенко, отодвигая ее в сторону.

Нет, мне надо было все-таки накрасить глаза. Честно.

Юрий Арбатов, одетый в умопомрачительный костюм антрацитового цвета, сидел за столом, а напротив него в почтительной позе стоял господин в бежевом костюме, также весьма недурственно скроенном. Даже лысина господина поблескивала от усердия.

Арбатов изучал какие-то таблицы, которые ему, судя по всему, принес тот самый господин, и оттого не сразу поднял голову, когда открылась дверь.

— Я же велел меня не беспокоить, — сказал он раздраженным тоном, предназначенным, очевидно, для секретарши.

— И тем не менее побеспокоиться придется, — отозвался Андрей.

Арбатов медленно поднял голову, увидел ордер в руках Андрея, людей с решительными лицами, Ласточкина, который стоял с невозмутимым видом, и, наконец, его взгляд упал на меня.

— Это еще что? — непривычно тяжелым тоном осведомился он.

— Ордер на обыск и арест, — отозвался Антипенко. — Хотите ознакомиться?

Бежевый костюм позеленел.

— Я, пожалуй… — несчастным голосом начал он, — я, Юрий Данилович, лучше в другой раз зайду.

Арбатов дернул щекой, и бежевый, приняв это за знак согласия, вышел из кабинета, пятясь задом и натыкаясь на мебель.

— Это произвол, — сказал Арбатов, не сводя с меня огненного взгляда, от которого я начала себя чувствовать как на раскаленной сковородке.

— Ничего подобного, — отозвался Антипенко. — Все по закону… Приступайте к обыску, ребята.

Двое из оперов подошли к столу. Арбатов поднялся с места.

— Могу я узнать хотя бы, — теперь он не говорил, а шипел, почти не двигая губами, — причину моего ареста?

— Пожалуйста, — спокойно ответил Андрей. — Вы обвиняетесь в убийстве банкира Георгия Лазарева и его жены, известной актрисы и певицы Алисы Лазаревой.

— Ну, это, знаете ли… — начал Арбатов, покрываясь пятнами, которые, надо сказать, плохо гармонировали с его темно-серым костюмом, но тут дверь распахнулась и в кабинет решительным шагом вошли трое уже знакомых мне удальцов. Причем двое из них держали в руках автоматы, а третий ограничился пистолетом, вид которого, впрочем, все равно не внушал мне никакого доверия.

— А ну, убирайтесь отсюда! — заорал тот из охранников, который питал пристрастие к велосипедным цепям из чистого золота. Теперь, впрочем, он был одет вполне прилично, и только на запястье его поблескивали внушительных размеров золотые часы.

Антипенко распрямился.

— Вооруженное сопротивление при аресте — отягчающее вину обстоятельство, — ледяным тоном сказал он. — Арбатов, уйми своих отморозков.

Теперь у всех оперов тоже было в руках оружие, но никто не решался начать перестрелку первым, прекрасно понимая, к каким последствиям это может привести. К тому же Арбатов был стиснут операми со всех сторон, и в случае, если бы его охрана открыла огонь, не факт, что ему удалось бы уцелеть.

— Шеф, на крыше вертолет! — взмолился охранник. — Бросайте все и делайте ноги!

Рот Андрея дернулся.

— Бросай оружие! — заорал он. — Арбатов, скажи им!

То ли сыграло свою роль обращение на «ты», которого Арбатов терпеть не мог, то ли свойственный ему дух упрямства и нежелание сдаваться до конца, но только он выставил вперед подбородок и, сузив глаза, процедил:

— Пошел к черту.

С каждой секундой положение становилось все хуже. Не колеблясь более, я подняла пистолет и приставила дуло к затылку Арбатова.

— Кто шевельнется — я выстрелю, — сказала я. — Убит при аресте, и никаких хлопот.

— Ты это, того, в натуре, чего творишь? — возмутился красноречивый охранник-поезд.

— Оружие на пол, — сказала я. — Живо!

Не сводя с меня взгляда, охранники молча повиновались. Опера набросились на них, уложили на пол и заковали в наручники.

— Черт, его надо увозить отсюда! — рявкнул Андрей. — В этом здании слишком много швали. Ласточкин! Обыскать здесь все! Лев, следи за этими уродами, чтобы не рыпались! Пошли, Лиза. Отвезем товарища к нам для допроса. — Он покачал головой: — Но ты, конечно, молодец, я даже не ожидал от тебя такого! — Он толкнул Арбатова в спину: — Шагай!