Дэвид Хьюсон - Земля обетованная

— Бирс? — слышу я отдаленный женский голос, но у меня нет сил повернуть голову, чтобы посмотреть, откуда он исходит.

— Не знаю, о чем ты говоришь, — мямлю я. — Если когда-то и знал, то забыл. И на память ничего не приходит. Так что лучше убей меня. Какая разница, в конце концов?

— Бирс!

— Перестань орать. Я ничего не знаю.

Я пытаюсь отыскать птицу, но ее не видно. И дерева больше нет. Есть жалкая комната с жалкой мебелью, на стопке журналов лежит тело, которое вроде бы мне знакомо. Очкастый доктор снова стал человеком. Он валяется на матрасе Шелдона. Разбитые очки лежат у него на груди. На широком лбу большая красная рана. И вновь женский голос:

— Послушай, динозавр, быстро уходим отсюда. Пока никто не вернулся. Ты меня слышишь? Можешь двигаться? Бирс!

Ее фигура перестает вращаться. Из космического пространства выплывает длинная тонкая рука цвета увядшей чайной розы и больно бьет меня по щеке.

— Уходим. Немедленно. А это кто?

Рука указывает на Шелдона. Его глаза открыты. Оказывается, он в сознании и дышит. Я ему завидую.

— Шурин. Чертов предатель.

— Пусть и он уходит, — говорит она и рывком ставит меня на ноги.

От этого движения моя голова валится на плечо и смотрит на свободное место на полу, между пивными банками и порнографическими журналами. Похоже, ей хочется скатиться с туловища и немного полежать.

Элис Лун смотрит мне в глаза.

— Поможешь поднять родственника, — приказывает она. — Внизу четыре машины и миллион ключей. Что-то здесь назревает. Твой шурин нам понадобится.

Очкастый доктор стонет и произносит что-то цветистое.

Моя стройная подруга подходит к нему и бьет по голове гаечным ключом. Такого большого инструмента мне еще не приходилось видеть. Доктор больше не шевелится.

Я выдавливаю улыбку.

— Я пытался купить тебе цветы, — говорю я виновато и еще больше ненавижу Шелдона за то, что тот их, скорее всего, не купил.

— Ты самый добрый человек на свете, — отвечает она. — Бери его за ноги. Уходим.

В отличие от алкоголя наркотики действуют недолго. Мне хотелось так думать, и я пытался себе это внушить.

Мы выехали из промышленной зоны Покапо в древнем коричневом «вольво истейт», который я заметил, когда ехал к шурину. Грызуны его успели покинуть. Элис выбрала автомобиль из маленькой флотилии транспортных средств, которыми пренебрегли их владельцы. Я сидел очень прямо в пассажирском кресле. На меня напала болтливость, вызванная воздействием вколотого наркотика. Шелдон валялся на заднем сиденье, стонал. Элис Лун сидела за рулем. Если бы гнев можно было измерить, то он бы достиг у нее десяти баллов по шкале Рихтера.

— Куда мы едем? — спросил я.

— Выкину твоего приятеля возле больницы. Затем отвезу тебя в тихое место.

— Когда мы там окажемся?

— Заткнись, Бирс. Я на тебя зла.

Я бросил попытку натянуть на себя ремень безопасности и уставился на нее.

— Почему?

— Да ведь ты меня бросил! Не успела я отлучиться в кусты. Что ты за человек после этого?

— Возможно, я человек, который не хочет подвергать тебя опасности. К тому же оставил тебе деньги. Разве не так?

Навстречу нам ехал серебристый «мерседес» с уже знакомой черной фигурой за рулем.

— Ух! — выдохнул я и быстро нырнул под приборную доску.

Когда снова поднял голову и оглянулся, увидел, что «мерседес» движется в сторону «Шангри-Ла».

— Чертов ублюдок Маккендрик трахался с моей женой, — пробормотал я себе под нос.

— Что? — громко спросила Элис.

— Ты слышала.

— Ты набит дрянью, которую в тебя вкололи. Почему бы тебе не помолчать? Поспал бы лучше.

— Не могу. Думаю. Кстати, может, он и с твоей матерью баловался?

Она ударила по тормозам. Мы остановились возле газетных щитов, искалеченных вандалами, учившимися писать.

— Хватит. Выметайся. Живо!

— Я серьезно! Скажи ей о «Сестре дракона», Шелдон.

Тот вопил, как сумасшедший, на заднем сиденье. Кровотечение у него, впрочем, было не слишком сильное. Даже находясь под воздействием наркотиков, я был совершенно уверен в том, что Шелдон Седжвик будет жить и по-прежнему ловчить и врать.

— У меня огнестрельное ранение, — ныл он.

— Подумаешь! Всего-то две крошечные пули из дамского пистолета. Ничего страшного они не сделали, иначе ты бы там не квакал.

— Меня подстрелили, — снова заныл Шелдон.

— Не беспокойся. У тебя толстая жировая прослойка. Мы высадим тебя возле больницы. Тебе сделают переливание чужой крови, и на час-другой ты будешь приличным человеком, а потом твоя дрянная сущность снова проявится.