Харлан Кобен: Один неверный шаг

— Разумеется.

— И о ваших планах бежать из дома тоже знал?

На этот раз Артур ответил не сразу и без малейшего энтузиазма:

— Положим, знал. И что же?

— А то, что Чанс лгал вам на протяжении двадцати лет. И Сэм тоже.

— Что такое?

— Я только что разговаривал с детективом Уикнером. В ту ночь детектив находился в одном месте с ними обоими. Я точно не знаю, что тогда произошло. И детектив тоже. Но он видел, как Сэм вынес Аниту из гостиницы «Холидей-инн». А в машине, между прочим, его ждал Чанс.

Артур посмотрел на брата.

— Чанс?

— Он все врет.

Артур вытащил из кармана пистолет и прицелился в Чанса.

— Рассказывай, как было дело.

Чанс пытался остановить хлеставшую из носа кровь.

— Кому ты больше веришь? Мне или этому…

Артур нажал на спуск. Грохнул выстрел. Пуля разнесла коленный сустав Чанса. Потекла кровь. Чанс закричал от боли. Артур навел пистолет на другое колено.

— Рассказывай…

— Ты сошел с ума! — закричал Чанс, скрипя от боли зубами. Глаза у него сощурились, сделались маленькими, но на удивление ясными, словно боль выжгла в них все ненужное и наносное. — Неужели ты и вправду думаешь, что отец позволил бы тебе сбежать, разрушив блистательную будущность, к которой тебя готовили? Я неоднократно пытался дать тебе это понять. Разговаривал с тобой по душам. Как брат и близкий человек. Но ты ничего не желал слушать. Поэтому я отправился на встречу с Анитой. Хотел с ней поговорить, ничего больше. Намеревался объяснить, насколько неконструктивна вся эта идея. Я не хотел причинить ей вред. Просто хотел помочь.

Лицо Чанса напоминало кровавое месиво, но Артур выглядел гораздо хуже. Из глаз по-прежнему текли слезы. Но он не плакал. Кожа у него приобрела серый оттенок, а черты помертвели, обострились и своей странной неподвижностью напоминали античную маску смерти. Впрочем, иногда его взгляд оживлялся, но в нем доминировало только одно чувство — ярость.

— Что тогда произошло?

— Я приехал в гостиницу, нашел ее номер. Но когда подошел к нему, увидел, что дверь распахнута. Клянусь, Анита уже находилась в прискорбном состоянии, когда я приехал. Верь мне, Артур. Все было так, как я говорю. Клянусь! Я до нее и пальцем не дотронулся. Поначалу даже подумал, что это ты сотворил с ней такое. Может, вы поссорились и подрались — откуда мне знать? Но как бы то ни было, я знал, что всех нас ждет крах, если эта информация выплывет наружу. У журналистов возникло бы слишком много вопросов по поводу случившегося, я уже не говорю о недавней смерти твоей жены. Короче, я позвонил отцу, и он все устроил. Велел Сэму приехать в отель и «почистить» номер. Кроме того, мы забрали у женщины твое кольцо и, подделав почерк, написали тебе записку от ее имени, чтобы ты больше никогда ее не искал.

— Где она сейчас? — спросил Майрон.

Чанс озадаченно посмотрел на него.

— О чем это ты толкуешь, чтоб тебя черти взяли?

— Вы отвезли ее к врачу? Дали ей денег? Вы хотя бы…

— Анита была мертва, — сказал Чанс.

В подвале стало так тихо, что было бы слышно, как летит муха, если бы мухи могли существовать в условиях винного погреба.

Артур издал первобытный, какой-то животный вопль и рухнул на пол.

— Она была мертва, когда я приехал туда. Клянусь тебе, Артур!

У Майрона упало сердце. Он пытался говорить, но слова отказывались выходить у него изо рта. Майрон перевел взгляд на Сэма. Тот кивнул. Майрон посмотрел на него в упор.

— Где тело? — ухитрился выдавить он.

— Если я от чего-то или от кого-то избавляюсь, — сказал Сэм, — то концов потом не найти никому.

Боже! Анита Слотер умерла. Майрон попытался усвоить эту мысль и хоть как-то свыкнуться с ней. Неужели все эти годы Брэнда тосковала и чувствовала себя покинутой просто так, как говорится, за здорово живешь? Из-за некоего призрака?

— А где Брэнда? — спросил он.

К тому времени количество адреналина в крови у присутствующих резко уменьшилось, тем не менее Чанс нашел в себе силы отрицательно покачать головой:

— Я не знаю.

Майрон снова посмотрел на Сэма. Тот пожал плечами.

Артур приподнялся и присел на полу. Плечи у него безвольно опустились, а голова клонилась вниз. Неожиданно он заплакал.

— Моя нога, — будто в унисон захныкал Чанс. — Мне нужно к врачу.

Артур сидел неподвижно, как статуя.

— А еще нам нужно убрать этого типа, — пробормотал сквозь стиснутые зубы Чанс. — Он слишком много знает. Я понимаю, Артур, что сейчас ты охвачен глубоким горем, но мы не можем позволить ему разрушить возводимое нами здание.