Харлан Кобен - Один неверный шаг

— Так что же случилось? — осведомился Майрон.

— Анита передумала.

— Почему?

Какая-то женщина приоткрыла дверь кладовки и просунула в щель голову, но Мэйбл так грозно посмотрела на нее, что голова исчезла, будто сбитая пулей мишень в тире. Майрон слышал доносившийся с кухни шум. Члены семьи и друзья дома убирались в комнатах и мыли посуду, готовясь к завтрашнему продолжению поминок. Мэйбл выглядела безмерно утомленной и, казалось, постарела на несколько лет.

Тем не менее она нашла в себе силы продолжить разговор.

— Анита положила в чемодан вещи дочери вместе со своими, после чего они ушли из дома, добрались до гостиницы «Холидей-инн» и сняли там номер. Не знаю, что произошло потом. Возможно, Анита испугалась последствий. Поняла, что находиться в бегах с пятилетней дочерью — дело практически нереальное. Но что толку гадать? Короче, Анита позвонила Хорасу и сказала, чтобы он приехал за дочерью в гостиницу. По словам Хораса, она была в истерике, кричала, что находится на грани нервного срыва и так больше продолжаться не может.

С минуту они молчали, потом Майрон спросил:

— Значит, Хорас отправился в «Холидей-инн»?

— Совершенно верно.

— А где в тот момент была Анита?

Мэйбл пожала плечами.

— Думаю, к тому времени, когда приехал Хорас, она уже перебралась в другое место.

— И все это произошло в первый же вечер ее исчезновения?

— Да.

— То есть Анита отсутствовала всего несколько часов, так?

— Так.

— Но почему она так быстро изменила свое решение? — осведомился Майрон. — Что заставило ее с такой поспешностью отвергнуть первоначальный план бежать вместе с дочерью?

Мэйбл Эдвардс тяжело вздохнула, поднялась с места и направилась к стоявшему на полке маленькому телевизору. На всех ее движениях, обычно легких и даже стремительных, сказывались скорбь и утомление. Приподнявшись на цыпочках, женщина нетвердой рукой сняла с телевизора стоявшую там фотографию и продемонстрировала ее гостю.

— Это Роланд — отец Теренса и мой муж, — сказала она.

Майрон бросил взгляд на черно-белую фотографию.

— Роланда застрелили, когда он возвращался домой с работы. Из-за находившихся при нем двенадцати долларов. Он получил две пули в голову и скончался на ступеньках крыльца. — Мэйбл говорила монотонным, лишенным эмоций тоном. — Его смерть стала для меня страшным ударом. Роланд был единственным мужчиной, которого я когда-либо любила. Короче говоря, я начала пить. Теренсу тогда исполнились три года, но он до такой степени походил лицом на отца, что я с трудом могла заставить себя взглянуть на него. А стоило мне вспомнить о Роланде, как я снова хваталась за бутылку и пила еще больше прежнего. Хуже того, через некоторое время я пристрастилась к наркотикам и совершенно перестала заботиться о сыне. Тогда в моем доме появились социальные работники, отобрали у меня Теренса и отдали на воспитание в чужую семью.

Мэйбл посмотрела на Майрона, чтобы определить его реакцию. Тот постарался придать лицу нейтральное выражение.

— Меня спасла Анита. Они с Хорасом отправили меня в наркологическую клинику. Анита взяла на себя все заботы о Теренсе, и органы опеки вернули его в нашу семью. — Мэйбл водрузила на нос, висевшие на цепочке, очки и некоторое время печально рассматривала снимок покойного мужа. Ее скорбь казалась такой глубокой, сильной и всеобъемлющей, что у Майрона защипало в глазах.

— Когда я нуждалась в Аните, — продолжила рассказ Мэйбл, — она всегда оказывалась рядом со мной. В любое время дня и ночи.

Мэйбл вновь перевела взгляд на гостя.

— Вы понимаете, что я пытаюсь вам втолковать?

— Нет, мэм, не понимаю.

— Итак, Анита всегда находилась рядом, когда я нуждалась в ней, — повторила женщина. — Но когда она сама оказалась в затруднительном положении, где, спрашивается, была я? Где угодно, только не с ней. Я знала, что у них с Хорасом проблемы, но старалась этого не замечать. Потом она исчезла, и что сделала я? Приложила максимум усилий, чтобы побыстрее забыть ее. Купила этот дом, поскольку он находился довольно далеко от квартала, где жили они с Хорасом, и постаралась вычеркнуть из памяти все, что так или иначе было с ней связано. Тем не менее вопросы все равно возникали и не давали мне покоя. Почему она убежала из дома? Если потому, что не могла больше жить с Хорасом, — что ж, это плохо, но объяснимо. Но если потому, что была чем-то сильно напугана, то это совсем другое дело. И я год за годом продолжала задаваться вопросом, что же могло так сильно ее напугать, что она словно сквозь землю провалилась и двадцать лет не показывалась не только у себя дома, но и в этом городе.