Фридрих Незнанский: Прокурор по вызову

– Стоила, – буркнул Турецкий. – А козлу этому я в следующий раз и правда морду набью. Гаденыш, ответить, как нормальный мужик, он, значит, не мог, а ябедничать научился. Молокосос хренов!

– Ты только в рапорте не пиши про то, что в следующий раз будет, ладно? – усмехнулся Меркулов. – И про молокососов и гаденышей тоже пока, пожалуй, не стоит.

– Ладно, не буду.

Войдя в кабинет, Турецкий в сердцах пнул ногой стул для посетителей, подумал и выплеснул в горшок с кактусом остатки остывшего кофе. Кактус возмущенно передернул иглами – захотелось пнуть и его, но Турецкий сдержался.

В первый раз, что ли! Да пропади оно все пропадом! Вам хочется рапорт – получите. Он включил компьютер и принялся писать.

«Вчера, в неслужебное время, находясь с супругой (Турецкой И. Г.) в ресторане „Россини“ и выйдя в вестибюль покурить и подышать свежим воздухом, я имел неосторожность приблизиться к сотруднику администрации президента Братишко (о том, что данный гражданин носит фамилию Братишко и работает в администрации президента, определить в тот момент не представлялось возможным). Спутница упомянутого господина Братишко была расстроена и явно порывалась уйти, но он ее насильно удерживал. Возможно, он был пьян, а возможно, просто не умеет вести себя с женщинами. Я помог девушке одеться и вызвал для нее такси. При этом, возможно, я и ответил на его бессвязные реплики с угрозами в мой адрес и в адрес его же спутницы…»

Турецкий перечитал написанное. Конечно, Братишко козел, и на место его поставить надо. И это даже нетрудно будет сделать, если прямо сейчас сбегать собрать свидетельские показания с дедка из гардероба, гетеру опять же можно найти. Только стоит ли огород городить? Таких уродов ни рапортом, ни свидетельскими показаниями не проймешь и не ударишь. И врать он не разучится, и ябедничать не перестанет, а вот факт присутствия там Лидочки может всплыть, и нужно ли это – непонятно. К тому же Костя наверняка обидится. И даже в морду Братишко этому уродскому заехать нельзя, по той же самой причине. Досада какая…

Турецкий стер все, кроме начала первой фразы – удобная все же штука компьютер, сколько бумаги экономится.

"Вчера, в неслужебное время, находясь с супругой (Турецкой И. Г.) в ресторане «Россини» и выпив бокал несвежего коньяка «Юбилейный», я почувствовал легкое недомогание и не могу восстановить в точности дальнейшие события.

Я глубоко раскаиваюсь, если за вышеуказанный период я невольно нанес кому-либо какой-либо моральный ущерб".

Так уже лучше, и Лидочку можно не упоминать, но слишком коротко. Чем бы разбавить? Тосты, что ли, вспомнить вчерашние и указать, после какого поплохело?

Отчаянно захотелось пива.

Турецкий потянулся к телефону – позвонить Грязнову да плюнуть пока на этот чертов рапорт. Но Слава оказался проворнее – аппарат зазвенел буквально в руках у Турецкого.

– Ты телевизор смотришь? – Чувствовалось, что Грязнов доволен.

– Я рапорт покаянный начальству пишу.

– А это как раз про твое начальство. Шестой канал.

Турецкий включил телевизор.

Шестой канал показывал нечто похожее на любительское кино. Среди каких-то пальм и кактусов в кадушках голый мужик бегал за двумя голыми девками, причем девки пьяно повизгивали и хихикали. Потом вся троица танцевала канкан. Мужик Турецкому кого-то напоминал, но кого именно, Турецкий сообразить не мог, камера почему-то все время снимала его со спины или сбоку. Дальше мужик полез на какое-то возвышение и начал что-то говорить, но слов было не разобрать. Девки замерли перед ним, одна – с пионерским салютом, другая – с «рот-фронтом». Мужик соскочил вниз и, видно, напоролся задницей или еще каким местом на кактус, потому что заорал благим матом. Мат, несмотря на хреновость записи, был легко узнаваемым, членораздельным и изощренным. Девки с хохотом взялись поливать пострадавшего водкой.

На этом любительское кино обрывалось.

«…Копии видеозаписи, отрывки из которой вы только что видели, по нашим сведениям, переданы во все телекомпании столицы, а также в администрацию президента, в Думу и Совет Федерации, – без выражения сообщил ведущий новостей. – Мы пока воздержимся от комментариев, вы видели то, что вы видели. Напомню только, что Закон о средствах массовой информации содержит пункт, в котором говорится, что видеоматериалы, снятые скрытой камерой, могут быть продемонстрированы в случае их явной общественной важности. А видеозапись с участием человека, который очень похож на генпрокурора, представляется нам достаточно общественно важной».