Фридрих Незнанский: Прокурор по вызову

– Давай, давай, – подзадорил его Турецкий, – пока не выяснишь, вторую не начнем. А я пока бутерброды сварганю.

Грязнов терзал телефон больше получаса, с каждой минутой наливаясь краской все сильнее и сильнее. Турецкий, глядя на его страдания, несколько раз собирался нарушить собственное обещание и почать вторую бутылку, но всякий раз себя одергивал: если позволить ему расслабиться, данных по Максимову придется ждать до завтра. Наконец Грязнов дозвонился до нужного эксперта.

– Как «не проверяли»?!! – От крика Грязнова Турецкий дернулся и чуть не уронил все хозяйство со стола. – Уроды! – Грязнов вырвал у Турецкого бутылку. Потом позвонил своему заму Яковлеву и отдал распоряжение.

Турецкий включил телевизор, и вторую бутылку они прикончили под идиотский гангстерский боевик. Когда дали финальную рекламу, позвонил заместитель начальника МУРа Яковлев. Турецкий отдал трубку Грязнову, а сам поднял на параллельном аппарате.

– Это не Максимов, Вячеслав Иванович. У Максимова была родинка на правом плече, я проверил по имеющемуся описанию. Кто это, пока не понятно. Дактилоскопию провести не смогли – конечности сильно обуглены. Будем работать дальше. Но снятие пальцевых отпечатков в данном случае – вопрос не одного часа, поэтому, с вашего позволения, я откладываю его до завтра.

Грязнов ничего не ответил и повесил трубку.

– Ну, давай, Сан Борисыч, если ты такой пророк, шамань дальше. Что сбудется в жизни со мною?

В дверь постучали.

– Кто там? – крикнул Турецкий.

Грязнов сделал страшные глаза и зашипел:

– Гони на фиг! Как раз дважды налить осталось.

– Начальство, – отозвался из-за двери Меркулов.

Турецкий пошел открывать.

– По какому поводу гуляем? – поинтересовался Меркулов, морщась то ли от густого табачного дыма, то ли от перегара.

– Миримся, – угрюмо ответил Грязнов.

– Угу, – подтвердил Турецкий, распахивая окно.

– Спешу довести до вашего сведения, что гражданина Оласаева выпустили из-под стражи по состоянию здоровья. Только что наше генеральное и. о. подписало постановление об изменении меры пресечения. Тебе, Саня, сейчас сообщат об этом официально.

Грязнов пьяно усмехнулся и развел руками:

– Оно-то конечно, потому что что ж…

– Все-таки договорились, – хмыкнул Турецкий.

– Александр Сергеевич! Как вы расцениваете решение суда?

– «Московский комсомолец». Господин Хмуренко! У вас есть миллион рублей или штраф за вас вдове господина Замятина заплатит телекомпания?

– Журнал «Итоги». Правда ли, что вы подали заявление об увольнении и собираетесь открыть свой собственный телеканал?

– Давайте не все сразу, пожалуйста. Правда, что я хотел бы открыть собственный телеканал, неправда, что у меня есть на это деньги. Неправда, что телекомпания будет платить за меня штраф. Неправда, что решение суда было справедливым и беспристрастным. Я буду его обжаловать в установленном порядке.

– Вы уверены, что Московский городской суд примет более справедливое решение?

– Нет. Не уверен.

– Если вам не удастся обжаловать сегодняшнее решение и оно останется в силе, вы сможете выплатить штраф из своего фонда в поддержку чести Замятина? На его счету достаточно средств?

– Если мне придется платить штраф, то к тому моменту будет достаточно. Все, до свидания, большое всем спасибо.

– Господин Хмуренко! Господин Хмуренко! Почему вы больше не появляетесь в эфире в будние дни?

– Все, прошу меня извинить, хотите знать подробности – смотрите сегодня вечером аналитическую программу.

Протолкавшись к своей машине, Хмуренко рванул с места и, отъехав настолько, чтобы здание суда скрылось из виду – за последние дни оно стало его раздражать, позвонил Ладе:

– Ты наконец связалась с пресс-службой президента? Есть комментарии по Чечне?

– Нет, у них там полный бардак, никто ничего не знает. Лучше позвоните сами. Мои соболезнования по поводу суда.

– Будешь издеваться – выпорю!

Он набрал номер Братишко:

– Добрый день, Хмуренко.

– Какой Хмуренко? – ответил незнакомый голос. – Аналитическая… э-э-э… Александр Сергеевич?

– Да! Я могу поговорить с Аркадием Антоновичем?

– Господин Братишко уволен.

– За что, если не секрет?

– Только никаких ссылок на меня.

– Разумеется!

– За тезисы для президентского интервью CNN десятого апреля. Заговор генпрокуроров России и Швейцарии. Помните? Вроде бы президент хотел его в тот же день погнать, но потом решил выждать, чтобы не давать повода для беспочвенных слухов.