Марина Рощина - Суд Джульетты

Кто из претендентов обладал безграничной страстью к наживе, которая в сочетании с полной беспринципностью позволяла делать деньги на чем угодно? Кто из них не только не испытывал никакой привязанности к компании, но и в достаточной степени ненавидел ее хозяев, чтобы согласиться вредить им даже бесплатно? И наконец, кто из них, не будучи сотрудником «ВитаМира», тем не менее, был, как никто, близок к главному генератору идей? Ответ прост — Диана Каширская. Заглянув в свои отчеты, Ратников подтвердил — Диана действительно довольно часто под разными предлогами оказывалась в машине Тани Мирошниковой.

Олег Савченко первый догадался о причастности подруги к неприятностям, которые медленно, но верно разрушали «ВитаМир». Именно об этом, а никак не об убийстве шел разговор между Дианой и Олегом, который подслушала Старцева. Пытаясь спасти гибнущую компанию, Олег решился на отчаянный шаг — он уволился, перекрыв лазейку, через которую Диана получала информацию о деятельности фирмы.

По иронии судьбы Олег оказался главным подозреваемым в шпионаже. Фальшивый отчет, состряпанный Ларисой Николаевной, прочно усадил его на нары, но самое страшное, что, по версии официального следствия, причастность к шпионажу автоматически означала причастность к убийству невесты Виталия. Олег продолжал сидеть в СИЗО, прикрывая собой беспомощность следствия, так и не сумевшего предложить другой версии преступления.

Ратников довольно потирал ручки, а Ветров не мог избавиться от угрызений совести, так как понимал, что именно его разоблачительная статья забросила Олега Савченко в Бутырку. Чувствуя за собой вину и желая исправить ошибку, Ветров поехал к Каширской.

Своей вины Диана не отрицала и на вопросы отвечать не отказывалась. Более того, снедаемая беспокойством за Олега, она сама была готова бежать куда угодно и давать любые показания, если бы не страх, что своей опрометчивостью она только навредит себе и не поможет Олегу. Пришлось обратиться за советом к Тарасу Олейнику, который с некоторых пор стал адвокатом подследственного Савченко. Тот выступил за скорейшую дачу показаний.

Нечего и говорить, в какое возбуждение пришла прокуратура, когда на допрос прибыла победительница многочисленных конкурсов красоты известная модель Диана Каширская. Даже видавший виды следователь и тот не мог скрыть некоторого смущения, задавая вопросы столь прекрасной женщине, а он проработал не один десяток лет, никогда не терялся, беседуя даже с самыми отъявленными преступниками.

Красивой женщине хочется нравиться и угождать. Обаяние — единственная ненаказуемая форма взятки, и поэтому санкция на освобождение Олега Савченко под подписку о невыезде была получена в кратчайшие сроки. Вполне возможно, уже завтра утром Олег будет на свободе. Это и хотел рассказать Андрей студентке. Пусть порадуется за своего любимчика, ведь она единственная железно верила в его невиновность.

Вместо этого Старцева предпочла где-то болтаться. Андрей вспомнил слова Ивана о страшном переполохе, который та учинила в редакции. Что еще придумала неугомонная практикантка? Андрей пересел за ее стол и с удивлением обнаружил репортаж собственного производства о трагическом происшествии на даче Дениса Круглова. «Во время обыска на даче были обнаружены следы наркоманской оргии…» Эта фраза была дважды отчеркнута карандашом. Что увидела в ней Старцева? И зачем вообще она вытащила на свет эту старую, всеми забытую историю?

Оставалось выяснить, для чего Анне понадобился двадцать четвертый том Большой советской энциклопедии. Андрей приподнял тяжеленную книгу и прямо под ней обнаружил листочек, исписанный мелким старцевским почерком. На листочке были перечислены вопросы, которые Аня наметила прояснить.

Андрей прочитал их и улыбнулся. Старцева есть Старцева — бездна идей в сочетании с феноменальным невежеством. Первый пункт ее списка звучал так: «Уточнить, есть ли режиссер по фамилии Станиславский».

Бодрым шагом Аня шла через темный парк, опасливо озираясь по сторонам. Постоять за себя она, конечно, сумеет, только зачем ей новые приключения? Старых пока хватает. Возле фонаря, одиноко освещающего родную улицу, она замедлила шаг и взглянула на часы. Без четверти час. Всего каких-нибудь пятнадцать часов назад она спокойно шла на работу, не предполагая, каким долгим окажется день и сколько невероятных событий и поразительных открытий в него поместится.