Ирина Градова - Врачебная ошибка

Афанасий Шемякин, по данным, переданным Павлу Карпухиным, снимал квартиру в районе станции метро «Проспект Просвещения», на Сиреневом бульваре. Парень понимал, почему мужчине понадобилась его часть жилплощади, ведь с рождением ребенка съем жилья окажется непосильной ношей. Не понимал он лишь одного – как можно из-за квадратных метров убить человека. Правда, подполковник всегда внушает ему мысль, что подозрения не являются основанием для предвзятости суждений, но Трофименко верил в то, что дыма без огня не бывает.

Съемная квартира Шемякина оказалась маленькой, тесной клетушкой. Павел подгадал так, чтобы его визит пришелся на вечер и Афанасий был дома, однако он просчитался. Дверь открыла растрепанная девица, высокая и полная, но миловидная. На руках у нее гордо восседал пухлощекий малыш в желтом слюнявчике, заляпанном детской смесью. Продемонстрировав удостоверение, Павел получил разрешение войти.

– Не представляю, что могло понадобиться следователю от Афанасия! – воскликнула хозяйка, глядя на Трофименко одновременно растерянно и подозрительно. – Он таксует по вечерам, ведь, сами видите, дите у нас, денег много требуется.

– А вы… как ваше имя, кстати?

– Лиза.

– То есть вы не в курсе, что Кира Шемякина погибла?

– Кира… ч-что, простите?

Выглядела Лиза потрясенной, и сыграть такое, как казалось Павлу, невозможно, если только ты не окончил театральное училище и не проделывал подобные «этюды» на занятиях какого-нибудь мастера большой сцены.

– Кира Шемякина была убита, – пояснил Трофименко, пока Лиза переваривала новость, присев на подлокотник потрепанного кресла.

– Но кому могло понадобиться… Погодите, вы считаете, что мы имеем к этому отношение?!

Звук поворачивающегося в замке ключа возвестил о приходе хозяина дома. Лиза кинулась в крохотную прихожую, прижимая к себе младенца, с криком:

– Афанасий, Кира умерла!

– Что ты несешь! – ответил сердитый мужской голос. – Как это – умерла? Я же с ней недавно по телефону…

В комнату вошел высокий, полный, даже, пожалуй, толстый мужчина с неаккуратной бородой и глазами чуть навыкате. На нем были мешковатые джинсы, протертые на коленях, и засаленная спортивная куртка.

– Вы кто? – с обвинительной интонацией поинтересовался он.

– Это следователь, – быстро ответила Лиза.

– Так это что, правда?

Мужик тоже казался удивленным. Но внезапно выражение его лица стало подозрительным.

– А почему, собственно, вы пришли к нам? – спросил он.

– Они там считают, что мы… – начала объяснять жена, но Афанасий Шемякин прервал ее, сказав:

– Я никогда бы и пальцем Киру не тронул! Расстались мы, естественно, не совсем по-дружески, но она всегда знала, что часть жилплощади по праву принадлежит мне. Я, между прочим, на нее не претендовал до тех пор, пока не возникла острая необходимость. Более того, я ведь не требовал, чтобы Кира впустила меня в квартиру вместе с семьей – я предлагал ей выплатить мою долю деньгами, чтобы мы могли хотя бы купить комнату в коммуналке!

– Вы полагали, что зарплата медсестры позволит Кире расплатиться? – недоверчиво хмыкнул Трофименко.

– А мне-то что прикажете делать – до конца жизни по чужим углам скитаться?

– Насколько мне известно, квартира принадлежала вашей теще, – заметил Павел.

– Да, но ее добрая воля была на то, чтобы меня прописать. А потом Кира согласилась на равные доли. По-моему, это справедливо, ведь я много средств вложил в ремонт! Мы прожили вместе много лет, вырастили сына…

– Соседи утверждают, что вы не слишком старались: парень пошел по кривой дорожке.

– Мне жаль, что так случилось, но моей вины в этом ровно столько же, сколько и Кириной, – развел руками Шемякин. – Кстати, это ведь я отдал Стаса в секцию бокса – думал, он сумеет за себя постоять, да и здоровье улучшится, в детстве-то он дохленьким был, болезненным… Кто мог знать, что его понесет в плохую компанию?

– Однако вы любезно предоставили бывшей жене заниматься этой проблемой, а для вас сын не существовал с тех самых пор, как вы с женой расстались!

– А что вы хотите? У меня своя жизнь – вот, Лиза, ребенок. Да Кира и не связывалась со мной, я думал – значит, сама справляется.

– Как удобно!

– Что вы хотите этим сказать? Что я убил Киру из-за двадцати квадратных метров?

– И за меньшее убивали.

– Только не я. Я намеревался решить дело миром, то есть через адвоката. Он дал понять, что если я соглашусь вернуть Кире деньги за свою часть квартплаты, ей придется уступить. Мне чужого не надо, я свое прошу! А что же, выходит, раз Киры больше нет, квартира нам со Стасом напополам принадлежит? – вдруг сообразил Шемякин. – То есть моя доля автоматически увеличивается, ведь мы с ней официально не разведены?