Алексей Макеев - Чистосердечное убийство

— Рад, что успокоил тебя. — Гуров улыбнулся. — Так что там с этим полем такого загадочного?

— Оно пользуется недоброй славой у местных жителей еще со времен строительства этих самых ангаров. Их ведь поставили для того, чтобы здесь открыть что-то вроде частного аэроклуба, в котором хранились и обслуживались бы личные самолеты бизнесменов. Была когда-то мода на управление маленькими самолетами. Но дальше ангаров дело не пошло, и аэродром здесь не построили. Хотя, как я понял, землю под него уже отвели.

— Ничего мистического пока не вижу, — заметил Гуров. — Скорее наоборот. Все очень реально и по-человечески.

— Мистика была потом. Пошли слухи, что это поле не используется, потому что здесь разбился какой-то человек на самолете. Потом пропал пастух, которого деревенские жители нанимали на сезон. Стадо на месте, оно даже вечером само в деревню вернулось, а пастуха так и не нашли. Это было где-то в девяносто втором году. Потом, спустя пару лет, в той маленькой речушке, которую мы с вами видели, когда у нас машина сломалась, утонули сразу два местных пацана. А недавно в Лыкове нашли застреленного мужика. Тело лежало возле его же гаража. Причем никто выстрелов не слышал.

— Ну-ну, — с сомнением сказал Гуров. — Где это поле, а где Лыково?! Это же километров пять оттуда.

— Человек, которого застрелили, был в известной степени примечательным. Бывший прапорщик, который всю жизнь что-то доставал и чем-то торговал. Когда расформировали летный городок, этот прапорщик ушел из армии. В последние годы он промышлял цветными металлами. Вечером этот тип куда-то ехал на мотоцикле. Его видел местный пастух. Я узнал бы побольше, народ там словоохотливый, но торопился к вам на встречу.

Гуров несколько минут молча смотрел на небо. Седов поглядывал на него с некоторым благоговением и не мешал знаменитому сыщику думать.

Наконец Гуров подошел к своему помощнику, взял его за пуговицу форменного кителя и сказал:

— Ты прав, Алексей, в этом что-то есть. Давай поступим с тобой следующим образом. Потолкайся в этих гаражах, расспроси мужиков про этого бывшего прапорщика и про обстоятельства его смерти. Пастуха этого потряси, выпей с ним, что ли.

— Может, на это поле с ангарами ночью наведаться? — Седов явно загорелся новым заданием.

— Да боже тебя упаси! — строго сказал Гуров. — И думать забудь! Я тебе больше скажу: ты разговор веди таким образом, чтобы тебя не заподозрили в проведении дополнительного дознания. Тобой должно двигать простое любопытство. Можешь приврать, что собираешь всякие байки для сборника рассказов-страшилок или мистических историй. Но не более!

— Понял. А вы?

— А мне придется потянуть за ниточку с личной неприязнью майора Ершова к главе района Бурмистрову. Попробую найти способ поговорить с их детьми. Нелепо верить в этот мотив убийства, но если мы хотим иметь основания его отбросить, то нужно отработать версию по всем правилам.

— Стоит ли на нее отвлекаться? Я думал, что вы первым делом отрабатываете самые вероятные версии.

— А ты заметил, Леша, что нам кто-то усердно подсовывает именно этот вариант как основной? Разберемся с тем, кому оно нужно, тогда и продвинемся в расследовании. Это ниточка о двух концах.

Гуров понимал, что не только Седов, но и любой молодой оперативник не смог бы этого сделать. Перед полковником из главка многие двери открываются только благодаря его статусу.

«Но, в конце концов, какой смысл становиться полковником, если это не дает тебе преимуществ в работе? — думал Гуров. — К примеру, сегодня Рогозин сообщил мне номер мобильного телефона Оли Ершовой. Не думаю, что он стал бы устанавливать его по просьбе капитана Седова из хозчасти».

Гуров позвонил девушке, когда убедился, что к Ершову не пускают посетителей и что ему запрещено получать передачи. Значит, пытаться встретиться с его дочерью в изоляторе бесполезно.

— Оля, моя фамилия Гуров, — сказал он, услышав голос девушки, тихий и тусклый, похожий на грустный колокольчик. — Я из Москвы, полковник, служу в Главном управлении уголовного розыска. Я хотел бы с вами встретиться и поговорить о вашем отце.

— Из Москвы? — оживилась Оля. — По поводу дела моего отца?

— Именно. Только не надо, чтобы кто-то знал о нашей встрече.

— Почему? — тут же испугалась Оля.

— Все очень просто. Есть подозрения, что против вашего отца фабрикуют дело. Я даже не уверен, что он виновен в смерти Бурмистрова.

— Да? А когда мы встретимся? — Девушка заволновалась, явно почувствовала надежду.