Галия Мавлютова - Казнить нельзя помиловать

Как животные, за версту нюхом чувствуют друг друга. Волки позорные! — мне пришлось отвернуться от нее. Я смотрел на стену, словно пытался высмотреть что-то необыкновенное. Я даже не заметил, что мысленно заговорил на жаргоне.

Юлины глаза наполнились слезами, и мутная жидкость быстро-быстро потекла по ее лицу. Я еще никогда не видел, чтобы женщина плакала такой обильной мутной жидкостью.

— Когда ты потерял интерес к новой работе, Ковалев забыл про тебя. Но тут ваш Сергей Петрович сам взялся за дело, он давно догадывался, что дело нечисто. Мне Ковалев пожаловался, что новый начальник копает под него. И Леша очень злился на тебя, дескать, если бы не идиот-стажер, тогда в отделе по-прежнему работал бы старый начальник, я не помню, как его звали.

— Леонид Иваныч, — кивнул я Юле, на мгновение восстановив в памяти облик Тортиллы Вербного.

— Вот-вот, Леонид Иваныч. В общем, Ковалев стал нервным, злым. Особенно сильно он разозлился, когда стали наблюдать за мной и за тобой. Сергей Петрович решил, что ты — главный наводчик в банде.

— Почему? — шарахнулся я в сторону, с силой ударившись башкой об стену.

— Потому что ваш одноногий шпион видел нас вместе несколько раз, а он давно подозревал меня. Вот так они вышли на меня и заодно на тебя. Ковалев решил в последний раз ограбить клиента и после этого уехать из города.

— А зачем ему столько денег?

— Не знаю, — пожала плечами Юля, — он ничего не говорил. Мечтал о большом бизнесе, хотел свою фирму организовать. Но это так, трепотня, серьезно он не слишком распространялся о своих делах. Скрытный очень.

Выдохнув воздух, я принялся потирать больное место на голове. На месте удара вскочила огромная шишка. И почему со мной вечно происходят непонятные истории? Резвый сам мне дал Юлин адрес на Кирочной улице. И он знал, что Юля съехала оттуда, а я помогал ей при переезде. Значит, уже в то время Сергей Петрович со своими людьми следил за мной. Какой же я болван! Они с самого начала провоцировали меня…

Если Юля не врет, получается, что банда действовала почти в открытую, да и чего им бояться? Получая информацию из первых рук, заметая следы, они никого не боялись, полностью утратив чувство опасности.

Для кровожадных животных это недопустимо, так можно и промах совершить.

Получается, сейчас Стрельников продолжает охоту за мной и Юлей, он по-прежнему доверяет Ковалеву, и вполне возможно, совсем скоро они нагрянут в Веселый поселок в полном составе. Доказывай потом, что ты не верблюд! Надо что-то делать, но что? Позвонить Сергею Петровичу? Но он не поверит мне, скажет: «Ты что, стажер, с дубу рухнул?»

Мысль металась, как мышь, загнанная в мышеловку, из угла в угол и обратно. Юля устало прикрыла глаза. Сейчас она совсем не походила на гринду, жадную и алчную, несущую в себе аромат крови. Милое тонкое лицо сузилось, губы строго подобрались, и только в уголках прикрытых глаз затаились слезинки. Немного отчаяния — и слезинки поплывут по щекам, унося с собой мечту о сказочном закордонном рае.

Выйдя в коридор, я прошелся взад-вперед, пытаясь собрать мысли в логическую цепочку.

«Мысли у тебя прыгают, как у шелудивой собачонки блохи, — приговаривала бабушка, выслушивая мои рассказы о разных детских приключениях. — Ты собери их в кучу, а то я никак не могу понять, что ты хочешь сказать».

Но я так и не научился собирать свои мысли в единое целое, могу думать о вечности и тут же отвлечься на анекдотическую тему. Например, пытаюсь объяснить, что такое смысл жизни, и одновременно прислушиваюсь к урчанию в животе. Почему духовное и физиологическое так тесно переплетаются в человеке?

Что главнее для меня — любовь к Юле или долг? Вообще-то я никому ничего не должен! Шагая по коридору из угла в угол, я пытался логически осмыслить ситуацию, и ни хрена у меня не получалось. Тогда я вытащил мобильный, завалявшийся в кармане в полном затишье, и набрал номер.

— Мама, это я!

Мама так давно не слышала мой голос, что тихо ойкнула и замолчала. Я долго говорил, путано объясняя, что нахожусь в Веселом поселке у девушки Юли, что Стрельников меня подозревает, что я никому не причинил вреда и что вообще я — честный и хороший парень. Другого сына у нее не будет, надо что-то делать, а что делать, неизвестно. Мобильная связь существует не для длинных разговоров о смысле жизни, долге и любви к падшим девушкам. Мама еще раз ойкнула и тихо сказала:

— Сынок, я все поняла. Я еду к Сергею Петровичу.

Она повесила трубку, а я поплелся в комнату. Мне нужно было успокоить Юлю и вытащить ее из этого ада.