Жорж Сименон - Мегрэ напуган

- Сын ходил на вокзал вас встречать. Вернувшись, заявил, что вы уже не приедете, и я поднялась к себе. Вас ещё не накормили?

- Он поужинал в гостинице, маман.

- Как это так?

- Он устроился в "Отель де Франс". И отказывается...

- Ни в коем случае! Я вам не позволю...

- Послушайте, мадам. Тем желательнее, чтобы я остался в гостинице, что журналисты уже идут за мной косяком. Если я приму ваше приглашение, то завтра утром, если не сегодня вечером, они приклеются к кнопке вашего звонка. Впрочем, лучше вообще не настаивать на том, что я приехал сюда по просьбе вашего сына...

В сущности именно это обстоятельство так нервировало следователя, в чем Мегрэ тут же убедился, взглянув на лицо Шабо.

- Все равно именно это и будут утверждать!

- А я стану отрицать. Это дело, скорее даже оба разом, меня не касаются. Я никоим образом не намерен ими заниматься.

Не опасался ли Шабо, что он начат вмешиваться в то, к чему не имеет никакого отношения? Или же он внушил себе, что Мегрэ со своими порой несколько субъективными методами дознания мог бы поставить его в трудное положение?

Комиссар попал в Фонтенэ явно в дурной момент.

- Я думаю, маман, что Мегрэ не так уж и неправ.

И затем, развернувшись к своему другу, добавил:

- Вот видишь, речь идет совсем не о банальном расследовании. Робер де Курсон, которого убили, был известным у нас человеком и находился в более или менее родственных отношениях со всеми состоятельными семействами в округе. Его шурин Верну тоже видный в наших краях персонаж. После первого преступления поползли кое-какие слухи. Затем, когда сгубили мадам Жабон, направленность домыслов несколько изменилась. Но...

- Причем тут "но"..?

- Трудно тебе это объяснить. Дело ведет наш комиссар полиции. Человек он порядочный, город знает, хотя сам - выходец с Юга, вроде бы из Арля. Подключилась также и мобильная бригада из Пуатье. И я наконец, со своей стороны...

Пожилая дама присела на краешек кресла, словно наносила кому-то визит, и слушала своего сына, как ловила бы каждое слово проповедника во время мессы с песнопениями.

- Два убийства за три дня - это много для города с восемью тысячами жителей. Часть из них напугана. Сегодня никого не встретишь на улице не только из-за дождя.

- И что думает обо всем этом местное население?

- Некоторые полагают, что мы имеем дело с безумцем.

- Кражи не зафиксированы?

- Ни в одном из случаев. И каждый раз убийца смог спокойно войти в дом, ибо жертвы его не опасались. Это какой-то ключик к расследованию. Практически почти единственный, что имеется на сегодня в нашем распоряжении.

- Отпечатки пальцев?

- Ни единого. Если речь идет о душевнобольном, то, вероятно, последует и другие убийства.

- Ясно. И как лично ты расцениваешь эти события?

- Никак. Ищу. Озабочен.

- Чем?

- Пока все настолько туманно, что я даже затрудняюсь связно изложить тебе свою версию. Чувствую чудовищную ответственность, навалившуюся на мои плечи.

Он говорил это как удрученный чиновник. И сейчас перед Мегрэ сидел именно госслужащий, причем из администрации городка местного значения, и жил этот человек под гнетом страха совершить неверный шаг.

А не стал ли таким же с годами и комиссар? Из-за своего друга Мегрэ почувствовал, как стареет и он.

- Мне подумалось, а не лучше ли мне первым же поездом вернуться в Париж. В конечном счете я завернул в Фонтенэ, чтобы пожать тебе руку. Это уже свершилось. Мое присутствие здесь чревато возникновением для тебя осложнений.

- Что ты хочешь этим сказать?

Первая реакция Шабо на его предложение была примечательной - он отнюдь не отверг его сразу же.

- Ведь рыжий тип, как и комиссар полиции убеждены, что это ты вызвал меня на подмогу. Начнут утверждать, что ты испугался, не знаешь, мол, как из этой передряги выпутаться, что...

- Ну уже нет...

Однако следователь протестовал против слов Мегрэ как-то вяло.

- Не позволю тебе уехать. Я все-таки имею право принимать своих друзей, когда и как мне заблагорассудится.

- Мой сын прав, Жюль. А сама я думаю, что вам надо все же переехать жить в нашем доме.

- Мегрэ предпочитает никак не ограничивать свою свободу передвижений, правда ведь?

- Да, у меня выработались определенные привычки.

- Тогда я не настаиваю.

- И тем не менее было бы предпочтительнее мне уже завтра утром отправиться восвояси.

Может быть, Шабо все же согласится? И тут раздался телефонный звонок, в этом доме и он был не обычным, а каким-то старомодным, что ли.