Аркадий Адамов - Личный досмотр. Черная моль

Однако никто из посетителей не ответил на ее язвительное замечание.

«Где я его видела?» — думала Середа, вглядываясь в хмурое, с крупными, резкими чертами, словно из меди вычеканенное лицо старшего по группе. Эта мысль долго не давала ей покоя, и приход контролеров, такой, в общем, обычный, начинал ее тревожить.

Наконец Середа вспомнила. Ну, конечно. Она видела его у Тихона на фабрике, он там работает, этот парень. Фамилия, кажется, Привалов. «Нехай проверяют», — сразу успокоившись, подумала она и равнодушным тоном осведомилась:

— А контрольные закупки вы уже сделали?

— Нет. Не требуется.

Середа удивленно покосилась на Привалова.

Утром Геннадий еле дождался прихода Зверева в Управление.

— Сияешь? — в своей обычной насмешливой манере осведомился тот. — Может, даже на радостях спляшешь мне чего-нибудь?

— Скоро кое-кто другой запляшет, — многозначительно возразил Геннадий и, не удержавшись, выпалил: — Есть канал сбыта! Есть метод похищений!

— Предъяви доказательства. Москва словам не верит.

— С нашим удовольствием, — шутливо поклонился Геннадий. — Извольте взглянуть. — Он вынул папку с делом. — Вот свидетельские показания шофера Ступина. На его машину четырнадцатого января было погружено двести сорок коробок с шапками. А вот акт общественных контролеров. В накладной за то же число значится только сто восемьдесят шапок. Значит, шел «левак» в количестве шестидесяти шапок.

— Грубо работают, — покачал головой Зверев. — Просто даже нахально, я бы сказал. Ну, а каков метод изготовления «левой» продукции?

— Пожалуйста, вам метод.

Геннадий открыл несгораемый шкаф и вывалил оттуда на стол целую груду меховых шапок.

— Пятнадцать штук. Ребята из «особой группы» знали, что покупать. Меховые детали здесь составлены из лоскутов-отходов. Прошу убедиться.

Он взял одну из шапок и, оторвав мех от ушного клапана, протянул Звереву.

— М-да… — Задумчиво произнес тот. — Ну, что ж. Пошли к Басову. Пусть не думает, что мы такие уж скромные. Покажем, так сказать, товар лицом.

Басов, однако, не проявил особого восторга.

— Быстрые открытия — чаще всего ненадежные открытия, — проворчал он. — Даю вам два дня, уважаемые господа меховщики. Проверить и доложить.

Прошло два дня, но Ярцев и Зверев не появлялись. А на третий день их вызвал к себе Басов.

— Что, опять обуяла скромность? — насмешливо спросил он. — Опять специальное приглашение потребовалось?

— Неудача, товарищ комиссар, — сокрушенно ответил Геннадий, не осмеливаясь поднять глаза на Басова. — Полная неудача. Исчез «левак». Исчезли шапки из «отходов».

Михаил Козин улучил момент, когда в комнате никого не было, и позвонил Гале.

— Галочка? Все в порядке. Билеты я взял. На сегодня. Какие места? Сейчас скажу. — Он вынул билеты.

В этот самый неподходящий момент и вошел Саша Лобанов.

Дело в том, что он только час назад предлагал Козину пойти вечером «на Райкина», и, чтобы избавиться от него, Михаил придумал уважительную и трогательную причину: день рождения матери. Поэтому, когда Лобанов вошел, Козин мгновенно сунул билеты в карман, и все его мысли сосредоточились на одном: только бы Саша не догадался, с кем он говорит.

— Да… Я еще тебе позвоню… — отрывисто произнес он, следя глазами за Лобановым. — И я тоже… — Он чуть было не сказал «соскучился». — Ты меня извини, Гал… извини, но тут ко мне пришли с делами. Да, да, позвоню.

Он с облегчением положил трубку.

Лобанов, казалось, ничего не заметил. Что-то мурлыча себе под нос, он рылся в бумагах, потом с одной из них деловито подошел к Козину, собираясь, по-видимому, о чем-то спросить, но вдруг молниеносным движением сунул руку в его карман и выхватил оттуда злополучные билеты.

— Отдай! — Лицо Козина побагровело от злости.

В комнату вошел Воронцов.

— Ага, — усмехнулся он. — Вы, кажется, что-то репетируете?

— Мы не репетируем, — важно ответил Лобанов, держа в вытянутой руке билеты. — Мы даем урок. — И, обращаясь к Козину, уже другим, почти нежным тоном спросил: — Значит, мама справляет свой день рождения в театре? Вдвоем с любимым сыночком? И зовут ее Гал… по-видимому, Галя? Так вот, учтите, молодой человек, — с напускной суровостью продолжал Лобанов, возвращая Козину билеты. — Вы работаете не в одесской артели «Московские баранки», о которой писали Ильф и Петров, а в МУРе. Вас окружают гениальные сыщики! — И он стукнул себя в грудь. — У нас такие номера не проходят!