Жорж Сименон - Семь крестиков в записной книжке инспектора Лекера

Человек уходил вроде бы на работу, а никакой работы нет.

Пытался ли мальчуган уснуть? Напротив его окна по другую сторону двора высилась огромная стена с освещенными проемами окон, - там текла чужая, пестрая жизнь.

Кто знает, может быть, облокотившись на подоконник, он хотел заглянуть в эти окна?

Отец, у которого не было денег, собирался купить ему приемник.

Комиссар вздохнул, постучал трубкой о каблук и, выбивая пепел прямо на пол, сказал:

- Более чем вероятно, что он видел вас у старухи.

- Скорее всего.

- Постараюсь сейчас проверить одну деталь. Вы живете на третьем этаже, а она на первом. Вполне возможно, из ваших окон видна только часть комнаты.

- Совершенно верно.

- Ваш сын мог видеть, как вы оттуда выходили?

- Нет! Дверь находится в глубине комнаты.

- Вы подходили к окну?

- Я присел на подоконник.

- Весьма важная деталь. Скажите, окно было открыто?

- Да. Помню, мне сильно дуло в спину. Теща всегда спала с открытым окном, зимой и летом. Она из деревни. Первое время после нашей женитьбы она жила вместе с нами.

Комиссар повернулся к человеку, сидевшему у телефонного коммутатора.

- Вы об этом подумали, Лекер?

- Об узорах на окне? Я думаю об этом с самого утра. Если окно было открыто, разница между температурой в комнате и на улице была бы не столь уж велика, чтобы на окнах мог образоваться лед.

Сигнал. Вилка вставлена в гнездо.

- Да... Как вы сказали? Мальчишка?..

Все застыли в напряжении, не спуская глаз с Лекера.

- Да... Да... Как? Бросьте на поиски всех мотоциклистов... Пусть обыщут весь квартал. Я занимаюсь вокзалом. Сколько прошло времени с тех пор? Полчаса? Он не мог раньше предупредить?

И, не теряя времени на объяснения, Лекер переставил вилку в другое гнездо.

- Северный вокзал? Кто у аппарата? Это ты, Ламбер? Слушай, очень срочное дело...

Тщательно обыщите весь вокзал. Наблюдайте за всеми помещениями и путями. Опроси всех служащих, не видели ли они мальчишку лет десяти. Он должен быть где-нибудь возле касс или в другом месте. Что ты говоришь? В сопровождении полицейского?..

Неважно... Очень возможно... Прошу тебя, поторопись. Держи меня в курсе. Ну конечно, задержать его...

- В сопровождении полицейского? - повторил, ничего не понимая, его брат.

- Все может быть. Возможно, это и не он, но если он, то мы на полчаса запоздали... Сообщение лавочника с улицы Мобеж, что рядом с Северным вокзалом.

Он торгует прямо на улице... Видел, как какой-то мальчишка схватил с прилавка два апельсина и удрал. Он не побежал за ним вдогонку. Значительно позже, когда поблизости проходил полицейский, он для очистки совести рассказал ему о происшествии.

- У вашего сына были с собой деньги? - спросил комиссар. - Нет? Ни су? У него не было копилки?

- Была. Но я взял оттуда то немногое, что там было, - под тем предлогом, что не хочу менять крупные купюры...

Какое значение обретали теперь все эти детали!

- Как вы считаете, не лучше ли будет, если я сам отправлюсь сейчас на вокзал?

- Думаю, что это бесполезно, а здесь вы нам можете понадобиться.

Они были как бы узниками этой комнаты, в плену у большой настенной карты города, на которой то и дело загорались лампочки, в плену у телефонного коммутатора, связывавшего их со всеми концами Парижа. Что бы ни случилось, именно здесь все будет известно в первую очередь. Комиссар отлично понимал это и потому не торопился вернуться в свой кабинет на Набережной Орфевр. Наконец он снял с себя тяжелое пальто, будто решившись окончательно остаться в префектуре.

- Значит, он не мог сесть ни в метро, ни в автобус. В кафе он тоже не мог зайти, не мог позвонить из автомата... С шести утра он ничего не ел.

- Так где же он? Что он делает? - воскликнул отец, которого вновь охватила тревога. - И почему он просил меня приехать на Аустерлицкий вокзал?

- Вероятно, для того, чтобы вы могли бежать, - вполголоса сказал Сайяр.

- Бежать? Мне?

- Послушайте, друг мой...

Минутами комиссар забывал, что имеет дело с братом инспектора Лекера, и говорил с ним как с "клиентом".

- Мальчишка знает, что вы без работы, что у вас в кармане ни гроша, а между тем вы посулили ему роскошное рождество.

- Наша мать тоже отказывала себе во всем целыми месяцами, только бы справить нам праздник...

- Я же вас ни в чем не упрекаю. Я просто констатирую факт. Он облокачивается на подоконник и видит вас у старой ведьмы, дающей деньги под проценты. Что он мог подумать?

- Понимаю.

- Он говорит себе, что вы пошли взять у нее в долг. Ладно. Он растроган, а может быть, огорчен - этого я не знаю. Укладывается снова в постель, засыпает.