Клайв Баркер - Книги Крови (Книга 5)

Когда слухи о насилии ходили по блоку, Кливу легко было провести почти весь день незамеченным. У него тоже нашлось бы что рассказать, но кто поверит его истории? Едва он и сам в нее верил. Действительно, время от времени, на протяжении всего дня, когда видения снова одолевали его, он спрашивал себя, не сошел ли он с ума. Но ведь здравый рассудок - понятие относительное, не так ли? Все, что он знал с уверенностью, то, что он видел, как трансформировался Билли Тейт. Он уцепился за эту зацепку с упорством, рожденным близким отчаянием. Если он перестанет верить показаниям собственных глаз, у него не останется защиты и темноту не сдержать.

После умывания и завтрака, весь блок был заперт по своим камерам, мастерские, развлечения - любая деятельность, для которой требовалось перемещаться по этажам, была отменена, пока камеру Лауэлла фотографировали, осматривали, а потом отмывали. После завтрака Билли спал все утро состояние, близкое коме, а не сну, такова его глубина. Когда он проснулся к ленчу, он был веселее и дружелюбнее, чем на протяжении последних недель. Под пустой болтовней ни намека на то, что он знает, что случилось предыдущей ночью. В полдень Клив сказал ему правду в лицо.

- Ты убил Лауэлла, - заявил он. Больше не было смысла изображать неведение, если теперь мальчик не помнит, что совершил, то со временем припомнит. И сколько еще пройдет времени, прежде чем он вспомнит, что Клив видел, как он превращается? Лучше признаться сейчас. - Я видел тебя, сказал Клив. - Я видел, как ты изменялся...

Казалось, Билли не слишком встревожили такие откровения.

- Да, - ответил он. - Я убил Лауэлла. Ты порицаешь меня?

Вопрос, вызывающий за собой сотни других, задан небрежно, как задают из легкого интереса, не больше.

- Что с тобой случилось? - спросил Клив. - Я видел тебя - здесь, устрашенный воспоминаниями, он указал на нижнюю койку, - ты был не человеком.

- Я не думал, что ты увидишь, - ответил мальчик. - Я давал тебе таблетки, так ведь? Ты не должен был подсматривать.

- И предыдущей ночью... - сказал Клив, - я тоже не спал.

Мальчик заморгал, как испуганная птица, слегка вздернув голову.

- Ты по-настоящему сглупил, - сказал он. - Так сглупил.

- Да или нет, я не посторонний, - сказал Клив. - У меня сны.

- О, да. - Теперь нахмуренные брови портили его фарфоровое личико. Да. Тебе ведь снился город, правда?

- Что это за место, Билли?

- Я читал где-то: у мертвых есть большие дороги. Ты когда-нибудь слышал? Ну... у них есть и города.

- У мертвых? Ты имеешь в виду что-то вроде города призраков?

- Я никогда не хотел тебя ввязывать. Ты был со мной добрее, чем большинство здесь. Но я говорил тебе, что пришел в Пентонвилл заниматься делом.

- С Тейтом.

- Верно.

Клив хотел посмеяться. То, о чем ему говорили - город мертвых, только нагромождение бессмыслицы. И все же его озлобленный разум не отыскал более вероятного объяснения.

- Мой дед убил своих детей, - сказал Билли, - потому что не желал передать свою наследственность следующему поколению. Он поздно выучился, понимаешь. Он не знал, до того как завел жену и детей, что он не такой, как большинство других. Он особый. Но он не желал данного ему умения, и он не желал, чтобы выжили его дети с той же самой силой в крови. Он бы убил себя и закончил работу, но именно моя мама убежала. До того, как он смог ее отыскать, чтобы убить, его арестовали.

- И повесили. И похоронили.

- Да, повесили и похоронили. Но он не исчез. Никто не исчезает, Клив. Никогда.

- Ты пришел сюда, чтобы отыскать его.

- Не просто отыскать, а заставить его помочь мне. Я с десяти лет знаю, на что способен. Не вполне осознанные, но у меня были подозрения. И я боялся. Конечно, я боялся. Это ужасная тайна.

- Эти трансформации, ты всегда совершал их?

- Нет. Я просто знал, на что способен. Я пришел сюда, чтобы заставить моего деда научить меня, заставить его показать мне, как делать. Даже теперь... - он посмотрел на свои пустые руки, - когда он учит меня... Боль почти непереносимая...

- Тогда зачем ты это делаешь?

Мальчик скептически посмотрел на Клива.

- Чтобы не быть собой, быть дымом и тенью. Быть чем-то ужасным. - Он казался искренне озадаченным. - Ты бы не сделал то же самое?

Клив покачал головой.

- То, чем ты стал прошлой ночью, отвратительно.

Билли кивнул.

- То, что думал мой дед. На суде он назвал себя отвратительным. Не то чтобы они поняли, что он говорит, но он говорил о проклятье. Он встал и сказал: "Я экскремент Сатаны, - Билли улыбнулся этой мысли. - Ради Христа, повесьте и сожгите меня". С тех пор он изменил мнение. Столетие ветшает, нуждается в новых племенах. - Он внимательно посмотрел на Клива. - Не бойся, - сказал он, - я тебя не трону, если ты не станешь болтать. Ты не будешь, правда?