Зухра Сидикова - Стеклянный ангел

— Не ошибаетесь, — сказал Миша и повернулся к подошедшему официанту:

— Принеси-ка мне, милейший, водки, граммов двести.

— О, так вы теперь и выпиваете? — изумился Семен, сам бывший заметно навеселе.

— Теперь выпиваю, — сказал Миша. — Теперь я все делаю.

— Вот Жанна удивилась бы, — сказал Решетников, — она мне все время вас в пример приводила. Вы у нее были самый, самый. Мальчик-одуванчик.

Решетников засмеялся и принялся за рыбную голову.

— Ничего нового не слышно? — спросил Миша.

— Нет, — вздохнул Решетников, — ничего. Зандер все управление на уши поднял — весь город прочесали, и окрестности, и область. Ничего. Как сквозь землю провалилась. Как вышла в тот день с работы, так больше никто ее не видел.

Помолчали. Официант принес водки, Миша разлил себе и Семену, молча выпили.

— Нет ее уже в живых, — сказал Решетников, — ведь целый год уже прошел. И косточек, наверное, в земле уже не осталось. А он все ищет, не сдается.

— Любил, значит, — усмехнулся Миша.

— Любил… Так ведь и я любил. Да. А ты не знал? Любил. А вот сдался. Сразу. Потому что знал, что все. Все кончено. Не такой она была человек. Если сразу же не объявилась, значит, случилось то, что случилось. Врагов у нее много водилось. Она принципиальная была, спуску не давала. Вот и поплатилась за это.

— А кто ведет сейчас то дело о стеклянных ангелах?

— Да никто не ведет. Новых случаев больше не происходило. А со старыми возиться некому. Людей как всегда не хватает.

Семен взглянул на Мишу.

— А мне знаешь без нее все не в радость, ни работа, ни жизнь. Даже жратва перестала прельщать. Жру на автомате. А удовольствия не получаю. Когда она была рядом, все в кайф было. Даже работенка моя пакостная. А без Жанны все в моей жизни смысл потеряло.

«И в моей…» — хотел сказать Миша и не сказал, снова налил водки. Себе и Семену.

Выпили. Словно помянули.

— И что же, — спросил Миша, — зацепок вообще нет? Ни единой?

— Нет, все глухо. Правда, недавно, Васек, водитель наш примчался с вытаращенными глазами. Я, говорит, по-моему, Жанну видел. Мы все к нему. Где, мол, рассказывай немедленно. Начальство прибежало. На АЗС, говорит, машину заправляла. Он к теще на дачу ездил. Я, говорит, не сразу понял, что это она. А когда дошло, машину развернул и назад. Да где там, ее уже и след простыл. Послали людей на ту заправку с фотографией. Заправщик смотрел, смотрел, потом говорит: «Не знаю, может, она, а может, нет. У меня за день сотни людей заправляются, где тут всех упомнить». Никто, конечно, не поверил, что это могла быть Жанна. Даже, если она потеряла память, что маловероятно. Сколько искали ее… Если бы она была жива — рано или поздно что-нибудь да нашлось бы. Нет ее уже, нет…

— А где это место? Где эта дача находится?

— Какая дача?

— Ну, дача тещи этого Васька? Водителя. На какой заправке он ее увидел?

— А, вот ты о чем? В Светлогорском районе. Там недалеко деревня — Ивантеевка называется. Ты искать ее надумал? Напрасно. Напрасно. Поверь бывалому человеку.

— Пойду я, — сказал Миша, — мне завтра на работу. Выспаться нужно. Завтра важные дела.

— Ну, ну, — сказал Решетников, — ты сейчас и сам человек важный. Видел тебя по телеку. Вот Жанна бы удивилась.

Миша пожал Семену руку, расплатился с официантом. И, едва отошел от столика, услышал бормотание в спину:

— Посмотрела бы, как ее мальчик-одуванчик водку хлещет!

На улице Миша позвонил своему водителю, попросил приехать забрать машину. Не решился ехать пьяным. Похвалил себя за благоразумие. Усмехнулся, вспомнив, как однажды, сильно нетрезвый, врезался в столб. Отец тогда ничего не сказал, просто взглянул так, что Миша понял: отцу это не понравилось. С тех пор всегда вызывал такси. Или шел пешком.

До дома, в котором теперь жил Миша, оставалась пара кварталов, когда он спросил у водителя, здоровяка в кожаной куртке:

— Случайно не знаешь, где находится деревня Ивантеевка?

— Случайно знаю, — ответил тот, — Ивантеевка рядом с Покровкой. Той Покровкой, в которой монастырь. Только Покровка налево, а Ивантеевка направо.

— Останови машину… пожалуйста… — попросил Миша.

— Что случилось? Плохо стало?

— Ничего, ничего… — задыхаясь, проговорил Миша, — сейчас пройдет. Просто выпил лишнего. Сейчас пройдет.

Он вышел из машины, глотнул холодного сырого воздуха. Постоял минуту, пытаясь справиться с головокружением. «Она вернулась, вернулась, — в висках пульсировала болью одна единственная мысль. — Она вернулась в тот дом. Вернулась…»