Найо Марш - Танцующий лакей

— А для миссис Комплайн?

— Очаровательная композиция из бессмертников.

— Не жестоко ли это?

— Ничуть. — Джонатан улыбнулся. — Надеюсь, вам понравится и замечательный кактус, который стоит на подоконнике в вашей комнате. Джон Нэш [4] Джон Нэш (1752–1835) — архитектор, крупнейший представитель британского ампира. , я думаю, непременно бы перед ним остановился и тут же начал придумывать какую-нибудь композицию в серых и нежно-зеленых тонах. Я вспомнил, что собирался позвонить Сандре Комплайн, а потом доктору Харту, попросить его подвезти мадам Лиссе. Херси приедет на своей машине. Так что извините, я вас на время покину.

— Погодите. А какие цветы вы поставили в своей комнате?

— Лунник, — ответил Джонатан.

В четыре приехала миссис Комплайн с сыном и будущей невесткой. Мэндрейк ждал их с большим нетерпением. Гадать, какой окажется задуманная Джонатаном «постановка», было бесполезно. Она имела шансы закончиться скандалом, но могла получиться забавной, а то и вовсе скучной. Писатель уже нарисовал для себя портреты действующих лиц. Самым интересным персонажем представлялся Уильям Комплайн. Как литератора его привлекала не знающая границ сыновья любовь. Тут же начал вырисовываться сюжет новой пьесы, где подобный тип был центральным персонажем. Мать с обезображенным лицом и преданный сын. Обри размышлял, какой должна быть финальная сцена и как избежать банальности. Потому что у критиков всегда наготове такое обвинение. Но в любом случае ничем внешне не примечательный Уильям Комплайн, обожающий мать и соперничающий с красавцем братом, — интересный материал для пьесы. Мэндрейк уже представил начало. На сцене трое: Уильям, его мать и невеста на фоне бирюзового неба. И тут дворецкий Кейпер объявил их прибытие.

Разумеется, они оказались не такими яркими, какими их поспешно нарисовал в своем воображении писатель. Он видел миссис Комплайн в темной мрачной одежде, а она явилась в великолепном костюме из дорогого шотландского твида. На голове не черный капюшон, а элегантная шляпка. А вот на ее лицо нельзя было смотреть без смущения. Не такое уродливое, каким представлялось, но все же. Казалось, его кто-то в нескольких местах сильно ущипнул, и следы от щипков остались. А вот глаза, огромные, правда, лишенные блеска, напоминали о прежней красоте. К носу никаких претензий не было, но опущенный левый угол рта и слегка вспухшая левая щека, как будто там после еды остался кусок непрожеванной пищи, придавали даме вид грустной клоунессы. Джонатан, описывая ее, оказался прав. Мэндрейка удивило спокойствие миссис Комплайн и ее холодный сухой голос.

А вот мисс Клорис Уинн оказалась очень хороша собой. На вид ей можно было дать года двадцать три. Зачесанные со лба светло-золотистые волосы уложены в виде плотных воланчиков, которые казались сделанными не из волос, а из чего-то другого. Широко посаженные, умело подкрашенные глаза, большой рот, алые губы, безупречная кожа. В общем, красавица. Она обладала высоким ростом и серьезным взглядом, двигалась плавно и грациозно.

Ее сопровождал Уильям Комплайн, который был именно таким, каким его ожидал увидеть Мэндрейк. Однако в его вроде бы ничем не примечательной внешности ощущалась неясная тревога. Он был в военной форме, выглядел аккуратным, но без элегантности. Казалось, все было при нем — блондин, хорошая осанка, правильные черты лица, но что-то мешало назвать его красивым. Какая-то блеклость, будто он был не очень удачной копией красавца. И держался как-то скованно.

Почти сразу же Мэндрейк заметил, что, бросая частые взгляды на невесту, Уильям каждый раз вначале смотрит на мать, которая по-приятельски болтала с Джонатаном, словно не замечая сына. «Неплохое начало», — подумал Мэндрейк. Он повернулся к мисс Уинн с неловким ощущением, будто она что-то сказала, обращаясь к нему.

— Я, конечно, ничего не поняла, но это волнует.

«Она говорит о какой-то моей пьесе», — решил Мэндрейк.

— Не знаю, правильно ли я поняла ваш замысел, — продолжила Клорис, — но думаю…

— Вижу, мисс Уинн ваша поклонница, — тут же вмешался Джонатан.

— В каким смысле поклонница? — поинтересовалась миссис Комплайн.

— Пьес Обри Мэндрейка, — пояснил Джонатан. — Кстати, в марте театр «Единорог» открывает сезон его новой пьесой. Сандра, вы должны побывать на премьере. Восхитительная вещь, называется «Плохое затемнение».

— О войне? — спросила миссис Комплайн.

Хотя этот вопрос — а его задавали не раз — по какой-то причине Мэндрейка раздражал, он сдержанно ответил, что там не о войне, а о слепой приверженности формуле.