Найо Марш - Семейка Лампри. Танцующий лакей

— Вам и раньше грозило разорение, но вы как-то выкручивались.

— Сейчас другое дело.

— А как дошло до такого?

— Милочка, а как люди залезают в долги? Все происходит постепенно, шаг за шагом. И ты знаешь, Робин, я очень старалась этого не допустить. Мы жили как отшельники, не позволяли ничего лишнего. И дети меня поддерживали. Близнецы и Генри бегали по разным объявлениям в поисках работы. Довольствовались самыми дешевыми развлечениями, вроде поездок по Англии с ночевками во второразрядных отелях. Когда все их приятели отдыхали на Французской Ривьере, они отправились на бельгийский курорт Остенде, играли там в казино по мелочи. Фрида тоже к нашему положению отнеслась с большим пониманием. Ее выход в свет был обставлен очень скромно. Бал мы не устраивали, только ужин и несколько коктейльных вечеринок. Теперь вот дочка занимается в театральной школе, там непросто, но она держится. А получилось это все из-за бизнеса, который Чарли затеял совместно с сэром Дэвидом Стайном. Но не спрашивай меня о подробностях, очень тяжело рассказывать. Если вкратце, то сэр Дэвид был весьма симпатичный джентльмен, но тоже мало смыслил в бизнесе. Наподписывал много разных важных бумаг, наделал кучу долгов, а когда одна, самая крупная сделка сорвалась, просто взял и застрелился. И Чарли как партнеру пришлось оплатить все его счета. В результате ничего не осталось на оплату наших собственных, которых накопилась тоже целая куча. Вот так обстоят дела. Теперь остается уповать только на дядю Гэбриэла. Чарли совсем недавно послал ему телеграмму, но мы не очень надеялись на его скорый приезд. Дядя живет в своем поместье в Кенте и не любит выезжать в Лондон. Мы думали, он все-таки не позволит своему брату разориться и пришлет чек. А вместо этого получили телеграмму с сообщением, что он приезжает в пятницу в шесть. Теперь вот надо готовиться к приему.

— Вы думаете, все будет в порядке?

— А что тут думать? Если он не поможет, нам вообще конец. Сейчас главное — как его принять. Сложность в том, что Чарли просто ненавидит брата.

— А мне казалось, что ему чувство ненависти вообще незнакомо.

— Наверное, ты права, но своего брата он действительно ненавидит. Это у них давно. Надо сказать, Гэбриэл всегда вел себя с ним отвратительно. Упрекал в расточительности. Сам-то он скряга.

— Да что вы говорите?

— Скряга, да еще какой, уж поверь мне. Но все же я надеюсь, он не позволит своему брату разориться. И сочувствие тут ни при чем. Гэбриэл как огня боится скандала. Это ведь и его коснется тоже, в определенной степени. Так что нам нужно выбрать правильный подход, когда он приедет. Сделать дяде что-то приятное. Например, он любит какой-то особенный сорт хереса, очень редкий. Баскетту уже дано задание его добыть. И еще Гэбриэлу нравится старинный китайский фарфор. Тут у нас, к счастью, есть чем его порадовать. Сравнительно недавно Чарли, когда только начинал свой бизнес, по случаю купил маленькую голубую вазочку, жутко дорогую, надо сказать. И я подумала: а что, если дать вазочку Майку, пусть он вручит ее дяде. У него это мило получится.

— Но если вазочка такая ценная, почему бы вам ее не продать? — удивилась Роберта.

— Конечно, можно было бы ее продать, — согласилась леди Чарльз, — но интуиция мне подсказывает, что лучше с ее помощью задобрить дядю. Тут ведь как получается. Предположим, вазочка стоит сто фунтов. А нам, дорогая, желательно получить от дяди две тысячи. Так почему бы не использовать вазочку как наживку, чтобы поймать крупную рыбу?

Роберта засомневалась:

— А не сочтет ли он снова вас расточительными, если вы дарите по пустякам дорогие вазочки?

Леди Чарльз рассмеялась:

— Да что ты! Дядя будет в восторге. И в любом случае, если он отвергнет подарок, вазочка останется у нас.

Роберта согласилась, но все равно логика Шарлотты была ей не совсем понятна.

— Встречать его мы все соберемся в гостиной, — продолжила хозяйка, — и может быть, изобразим живую картину-шараду.

— Для него?

— Не бойся, Робин, он не примет нас за сумасшедших, поскольку давно уже считает нас такими. А мы в живых картинах еще в Новой Зеландии поднаторели. Ты это знаешь.

Роберта вспомнила их «Райский сад», который нравился ей больше всего. Лорд Чарльз с моноклем в глазу и раскрытым зонтиком над головой изображал Адама. Генри был змеем-искусителем, а близнецы — ангелами. Фрида, разумеется, представляла Еву, а Пэт — «древо познания». Сама Шарлотта, приклеив бороду, предстала в образе разгневанного Создателя.