Леонид Словин - Свидетельство Лабрюйера

Денисов представил сухое, высвеченное беспощадно-ярким светом помещение почты - пористый потолок, кабины междугородных телефонов-автоматов. В течение полутора часов, когда поток людей иссякнет, телеграфистки ведут бесконечные разговоры, красятся и ухаживают за ногтями. И только одна из них - что дежурит в зале, по другую сторону невысокого барьера - наблюдает за посетителями.

Он снова извинился перед Туляниновой:

- Ждите меня тут.

Очередную волну пассажиров несло с перрона к выдавшемуся далеко вперед входу в туннель. Несколько уборщиков с ломиками и скребками прошли мимо, возвращаясь после ночной уборки путей: через короткое время ожидалось прибытие астраханского.

По дороге в почтовое отделение Денисов по рации вызвал Антона.

- Закажи еще раз Донецк...

- Снова Шульмана? - спросил Сабодаш.

- Проверь его по адресному бюро. Проживает ли?

- Может, позвонить по месту работы Павла? В МИД?

- Не надо пока... Тулянинова просила.

- Я не понимаю насчет Шульмана. Ты считаешь, что Тулянинова могла напутать?

- Объясню потом.

В почтовом отделении у окошка снова толпилось много людей, столько же сидело за столиками. Под потолком беззвучно кружили пропеллеры вентиляторов.

Служебным проходом Денисов прошел мимо стрекочущих аппаратов внутрь, к старшей по смене.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте, коли не шутите... - Старшая улыбнулась. На почте не признавали официальностей.

- С вечера не присел! Шутки... Кто у вас дежурил ночью шестого?

- На аппарате или в окошке?

- В зале.

- Обязательно надо?

- Непременно.

- Придется сказать. - Старшая смены взглянула в график. - Кожухова Тоня. Да вы знаете ее - высокая такая, расфуфыренная.

- В зеленом пальто?

- В шубе. С черным поясом. В бархатном берете.

Денисову было важно представить ее себе.

- Замужняя?

- Нет... Пока!

- Значит, невеста!

- Представьте, скоро свадьба.

- Как она сегодня работает?

- С двадцати одного. Но ее не будет...

- Почему?

- Отпросилась.

Денисов подумал.

- Можете дать ее телефон?

- Здесь что-то не то, - засмеялась старшая. - Надо сообщить ее жениху. Ладно. Записывайте...

Денисов вернулся в центральный зал, по аппарату прямой связи позвонил Антону.

- Уточни адрес Кожуховой по номеру телефона... - Он продиктовал семь цифр, полученных в почтовом отделении. - Как у нас с машиной?

- Транспорт есть. Тебя интересует Кожухова?

- Она дежурила в зале, когда тот писал анонимку...

- Ночью шестого?

- Да. Хочу съездить к ней домой.

- Один не поедешь, - сказал Сабодаш. - Только вместе.

- А Донецк?!

- Вячеслав Шульман в Донецке не проживал и не проживает. Тулянинова что-то напутала...

- Скоро все узнаем! Пусть шофер подгонит "газик" к выходу на площадь.

- Тулянинова поедет с нами? - спросил Антон.

- Обязательно...

Но покидая зал, Денисов заскочил в служебный отсек, в помещение, выделенное уборщицами. В длинной узкой комнате за столом пять или шесть пожилых женщин пили чай.

- Доброе утро...

Они предложили чаю, но он отказался:

- Дела... Спасибо.

Женщины не признали причину основательной:

- Всех дел не переделать...

Седая старуха цветочница, торговавшая днем мимозами, задумчиво смотрела перед собой.

- Тетя Вера... - Денисов напомнил о цветах для новобрачной, о реплике Павла. - Сегодня днем... Помните? Он назвал вас "мадам"?!

- Ну? - спросила старуха.

- Куртка кожаная... Вспомнили?

- Вспомнила.

- Мужчину этого вы видели раньше?

- Ни разу. И женщину тоже.

- Что он собою представляет?

Цветочница пожала плечами:

- Он? Могу точно сказать. Прохиндей.

Старуха явно была не в духе, пытаться извлечь что-либо из дальнейшего разговора с ней представлялось совершенно бесполезным.

Улицы были еще пусты, но шофер вел машину с осторожностью: легкий снег едва прикрывал ледяные проплешины. Антон откровенно посапывал на заднем сиденье.

"Вот и ночь прошла". - Денисов покосился в зеркальце над головой: Тулянинова с закрытыми глазами сидела рядом с Антоном. Денисов был уверен - она не спала.

"Что вы еще узнали, Денисов?" - Он продолжал игру с собой.

"Много-много интересного..."

В основе игры лежала мечта: неспешно обсуждать меняющуюся перспективу с тонким спокойным собеседником.

"Ночь не прошла напрасно..."

"А конкретно?"

"Аноним, как я уже указывал, подозрительно хорошо осведомлен обо всем, что касалось Павла: знал, что он заедет в Донецк, хотя цель поездки - Красный Лиман... По какой-то причине оказался на вокзале... Но! Зачем писать анонимку в Донецк, если через несколько дней Павел вернется в Москву? И еще: о поездке скорее всего могли знать только самые близкие... Узкий круг лиц!"