Леонид Словин - Жалость унижает ментов и бандитов

Оба вопроса вполне могли объединиться в один - ответы на них вполне могли совпасть.

Ни Авгурову, ни генералу Ильину в МВД ознакомиться с текстом жалобы не пришлось. Министр Обороны лично передал ее Президиуму Съезда.

Картузов обошел вокруг дачи.

Из дома за ним наблюдали.

На крыльце появился старик - в длинной старой шинели, в шапке из серого каракуля, в валенках.

"Полковник в отставке! - догадался Картухов. - Ждет комиссию со Съезда..."

Они поздоровались.

- Хорошее место! - Картузов повел рукой вокруг. - И поселок в самом лесу. Сразу видно - участок отхлопотала солидная организация...

- Это так...

Хозяин дачи оказался немногословным. С минуту подождал.

Потом, поняв, что Картузов, скорее всего, гость случайный, а вовсе не из комиссии, замкнулся совсем. Каждое слово приходилось вытаскивать из него клещами.

- А что за организация? - прикинулся Картузов. - Военная?

- Да нет. Обычная.

- Высокая номенклатура?

Старику пришлось все-таки ответить:

- Партийный аппарат области.

- Высшее звено...

- Среднее тоже.

- И сами все тут освоили?

- Ну зачем... С ними тут еще несколько людей из МГК. Из облисполкома. Ну и нужники , конечно. Из Коммуникации. Торговли... Все, как принято.

- Милиция?

- И эти были.

" Были!"

Выходит, не один Скубилин сбежал со своей дачи!

- Не успеют построить - и уже продают, - Картузов подстрекнул. Хотят подзаработать... А то чего-нибудь да не понравится! Видно и тут тоже...

Старик не стремился к разговору, который Картузов тщетно

пытался ему навязать.

- Видно...

- Но вы-то остались!

- Мы-то наоборот. Как раз и въехали, - полковник -отставник вздохнул, отвел глаза.

Попытки реанимировать беседу ни к чему не привели.

Простившись, Картузов повернул к машине.

Видя, что начальство разговаривает, водитель - молодой парень опустил крышку капота. Двое местных парней и девка - все трое в сапогах, в куртках, в одинаковых лохматых собачьих шапках - не замедлили объявиться рядом. Закурили. Водитель включил магнитофон. Слушали "Лебедя на пруду"...

- Любимый "Лесоповал"... - полковник поздоровался.

Маленький, круглый, в дутой гражданской куртке, он никак не соответствовал имиджу возглавляемого им грозного учреждения.

- Что за народ у вас тут унылый... - посетовал Картузов.

- А мы не отсюда, - деваха тряхнула пушистой шапкой. - Мы ольховские.

- А сюда зачем?

- К автобусу.

Деревенские охотно разговорились.

- Тут автобус и ларек! И телефон. Клуб уже начинали строить...

- И все недовольны!..

- А что им радоваться? - один из парней достал сигареты, по очереди поднес каждому, включая деваху. - Если их теперь сносят...

- Как сносят?

Картузов начал понимать.

- Решение есть. По плану тут скоростное шоссе.

- Не знали, когда строили?!

- Знали! Но они-то как считали? "Обойдем! Прикажем!" Партийные органы! А обстоятельства изменились - они и посыпали отсюда...

- Кто же теперь у них купит?!

- А хоть бы и вы! Они же скрывают, что поселок сносят!

Расстались дружески. Водитель обещал при случае заехать в Ольховку.

- Будем ждать...

Картузов поинтересовался еще:

- А облисполком? Нотариальная контора при заключении договора...

- Сверху дали команду, чтобы не мешали продаже! А эти, - парень показал на двухскатную балтийскую модель полковника-отставника, - попали, как кур в ощип. Теперь пишут во все концы... Жалуются. Да поздно уж! Обули...

Было о чем рассказать Ильину...

КОЗЛОВ

Ночную сводку наружного наблюдения за Качаном Козлову принесли утром, сразу, как он приехал к себе.

Ночное бдение топальщиков не прошло впустую.

Козлов и сам не ожидал, что с первого раза он попадет на горячее.

Разведчики зафиксировали отъезд Качана и Верки с вокзала, номер такси, адрес. Вместо того, чтобы находиться на службе на проводах делегатов Съезда , когда от каждого требовался максимум отвестственности и прочее и прочее, старший опер уехал к себе домой. Да не один! С девкой! Да еще замужней!

Качан был у него в руках.

Комитетчик задумался. План комбинации был многоэтапный.

Для начала следовало заставить скомпроментированного Качана собрать материалы на Картузова.

Сделать это особой сложности не представляло.

Качан- если он хотел избежать неприятностей - должен был записать с десяток-другой потерпевших, заявлявших в дежурке о кражах на вокзале и на линии. Всех их наверняка отшили. Заявления не зарегистировали, ориентировок о похищенном не послали. Ему ли, Козлову, не знать, как повышается коэфициент ментовской раскрываемости преступлений...