Александр Гуров - Исповедь «вора в законе»

Кстати, однажды, когда сотрудников этих подразделений созвали на курсы повышения квалификации, они вдруг «взбунтовались». И потребовали, чтобы им, наконец, развязали руки — дали возможность вести борьбу именно с мафией, не расходовать силы на «мелкоту». Но кому-то этого как раз и не хочется.

— Но разве в те же шестидесятые годы, при хрущевской «оттепели», прав у милиции было больше?.. А теперь — и народ вас поддерживает, даже из «старых» воров многие.

— Прав-то не меньше, уважаемый Валентин Петрович. Вся беда в том, как и на что тратим мы свои силы и время. Слишком много приходится писать бумаг, по любому поводу. Дело, скажем, еще не реализовано, нам и оперработникам надо, засучив рукава, «копать». А нас заставляют писать бумаги, докладывать, в каком оно состоянии. Да погодите вы, доложим, когда закончим. Нет, не тут-то было.

Честно скажу, Валентин Петрович, иногда хочется бросить все и уйти на пенсию, в огороде копаться или сидеть где-нибудь у реки с удочкой. Но когда, что ни день, видишь перед собой трупы людей, ставших жертвами шантажа и насилия, убитую горем плачущую мать или же честного работягу, которого без зазрения совести обворовывают, — забываешь о своем, личном. Надо работать. И верить в то, что правда когда-нибудь свое возьмет.

— Я, конечно, в числе вам сочувствующих, Иван Александрович. Хотя ваш оптимизм не очень-то разделяю. Меня, как и каждого обывателя (а к тому же, бывшего вора), мафиози и борьба с ними больше интересуют с практической стороны. О том, из кого состоят нынешние преступные сообщества, как в них распределяются роли, вы мне раньше уже рассказывали. А вот сколько в такую группировку входит людей, не говорили. И сам я тогда не спросил.

— Валентин Петрович, — мой собеседник лукаво улыбнулся. — Вы, я уверен, спросили об этом без всякого подвоха. Между тем тот же самый вопрос и следователи, и работники милиции, в том числе руководящие, нередко задают мне, преследуя определенную цель.

— Какую же? — удивился я.

— Да все ту же. Услышать в ответ, что в состав очередной раскрытой группировки входило сто пятьдесят, от силы двести участников. И опять, в который уже раз съехидничать: мол, какая же это мафия, обычная преступная группа, и не больше. Вот если бы, как в Италии, было в ней тысячи полторы… Но при этом напрочь забывают о нашей специфике. Организация типа «Коза ностры» в наших условиях существовать просто не сможет по той причине, что там привыкли считать деньги. У нас же за любую услугу надо давать взятку, и «суперсообщество», вынужденное на каждом шагу раскошеливаться, прогорит в два счета. Вот почему у нас гораздо рентабельнее создавать сравнительно небольшие группы. По своему составу и особенностям такие группы близки к японской «Якудзе». С этим согласны, в частности, и американские специалисты из ФБР, назвавшие нашу мафию азиатской.

Между прочим, Валентин Петрович, в США тоже десять лет спорили, есть у них организованная преступность или ее нет. Бывший шеф ФБР Гувер, например, отрицал ее существование. Однако перед смертью признался, что кривил душой: говорил так, чтобы не распылять силы, нацеленные на борьбу с большевизмом. А недавно довелось мне услышать от тех же американцев заявление, для нас тоже, я бы сказал, непривычное: дескать, «Коза ностра» их мало волнует, поскольку эту преступную организацию полиция держит под контролем. Почему — это я тоже понял. Их мафия использует главным образом традиционные формы незаконного обогащения, которые можно по пальцам перечислить: наркобизнес, азартные игры, проституцию, рэкет. У наших же мафиози таких способов — сотни, поэтому мы и не в состоянии контролировать ситуацию. Кстати, я уверен, в самое ближайшее время мы столкнемся и с новыми способами обогащения — подделкой ценных бумаг, хитроумными банковскими операциями. На Западе раскрывать валютные преступления куда проще: там все заложено в компьютеры. У нас же — попробуй, разберись в толстых «гроссбухах».

То, что организованная преступность есть во многих европейских странах, хотя везде представлена по-разному, официально признано Интерполом. В этой международной полицейской организации, как вы, наверное, слышали, теперь состоим и мы.

Думаю, очень важно, что при Интерполе недавно создали специальную секцию по борьбе с организованной преступностью. Особенно для нас, чтобы по возможности выявлять международные связи доморощенной мафии еще в зародыше.

— Иван Александрович, вот на Западе, в Италии и Америке, действует «Коза ностра». Это название у нас почти все знают — из книг, из фильмов. Но спросите меня, как называется хотя бы одна из групп, даже разоблаченных, в нашей стране, не отвечу. Почему-то не принято об этом писать.