Лори Кинг - Элементарно, Ватсон!

Без сомнения, приключения Шерлока Холмса позволяли немного отдохнуть от елизаветинских писателей, которых мальчик проходил в школе, хотя ему и нравилась ритмичность старого английского языка Шекспира, сэра Филипа Сидни и Кристофера Марлоу. Больше всех мальчик любил Сидни. Он сам считал себя немного поэтом и даже поклялся, что еще до совершеннолетия опубликует свои работы. Он представлял, как сидит в обшитом дубовыми панелями кабинете в кентском Пензхерст-Плейс, где Сидни сочинял своей возлюбленной письма в стихах. Современники говорили, что не было человека благороднее Сидни, а мальчик считал, что благородство — сама по себе достойная цель, ведь он хотел стать истинным благородным англичанином. И писать романтические поэмы о любви, как Сидни. Однако он отвлекся от Шерлока Холмса. Мальчик вернулся к книге, но мысли его продолжали блуждать, вновь и вновь возвращаясь к тому, что он видел и слышал, когда шел больной из школы. Была ли это игра его воображения? Действительно ли он слышал ссору между мужчиной и женщиной — любовниками, в чем он теперь не сомневался? Мальчик полагал, что, окажись на его месте Холмс, великий сыщик пробормотал бы: «Игра началась».

В ходе каждой болезни случается поворотный момент, когда худшее уже позади, но здоровью еще только предстоит восстановиться. Особенно это состояние угнетает молодых людей, которые жаждут развлечь себя в долгие часы выздоровления. Зудящая кожа по-прежнему доставляла дискомфорт, однако теперь мальчика охватил зуд иного рода. Он желал событий, желал чего-то более увлекательного, нежели шаги на лестнице, возвещавшие приход матери с завтраком, ленчем, чаем или ужином. Она полагала, что, оставаясь в одиночестве, ее сын читал, писал или спал, и до определенного момента это соответствовало действительности. Однако теперь он хотел размяться. И удовлетворить свое любопытство.

Когда мальчик дочитал «Этюд в багровых тонах», ему в голову пришла идея, поэтому он взял блокнот и карандаш и принялся вновь перелистывать страницы. Перечитал отрывок здесь, предложение там. Скопировал целые абзацы и попытался как-то упорядочить их. Согласно книге, которая включала вполне пристойную биографию сэра Артура Конан Дойла, а также несколько страниц, посвященных человеку, который послужил прототипом Шерлока Холмса, великий сыщик мог раскрыть любое преступление за три дня. Три дня. Сегодня был вторник, а значит, если он посвятит среду, четверг и пятницу делу — теперь мальчик называл случившееся с ним «делом», — к концу недели все ответы будут получены. Время имело решающее значение, поскольку врач постановил, что в субботу и воскресенье мальчик сможет встать с постели, а в понедельник отправится в школу. Три дня.

Он вновь проконсультировался с книгой. Холмс учил Ватсона — мальчику нравился Ватсон, он казался человечней и дружелюбней холодного расчетливого Холмса, — что очень важно мыслить в обратном направлении, причем аналитически. Мальчик не знал, как применить этот подход на практике, однако принялся записывать все, что помнил, начиная с того момента, когда прибыл домой из школы. Это оказалось нелегко, поскольку часть пути он проделал в тележке торговца, среди подвядших овощей, и сильнее всего в память ему врезался аромат капусты. По версии Холмса, еще один существенный момент заключался в том, что сыщик должен пешком обследовать место совершения преступления. Мальчик начал составлять план.

Каждый день после ленча его мать и тетя отправлялись на прогулку, которая длилась несколько часов. Покинув дом, скажем, в час дня, они возвращались не позже четырех, к чаю. В их отсутствие бабушка спала в кресле, и разбудить ее не смог бы и пушечный выстрел. Поскольку мальчик лежал в постели, мать перед уходом прощалась с ним с лестницы, а по возвращении приносила ему чашку чая и два простых овсяных печенья. Иногда вместе с ней приходила тетя, и они обсуждали домашнее задание или газетную статью о национальном импорте, а покинув комнату, тетя за дверью обязательно говорила матери: «Он такой чувствительный!» — или что-нибудь в этом роде.

Мальчик решил уйти из дома в среду, как только они отправятся на прогулку после ленча, однако ему следовало непременно вернуться к чаю. Три дня, по три часа каждый день. Разумеется, за это время Холмс решил бы задачу.

Мальчик тайком собрал необходимые инструменты. Шерлок Холмс всегда имел при себе мерную ленту и лупу, и достать их не составило труда — первую мальчик взял из материнской корзинки для шитья, вторую — из бабушкиного прикроватного столика. И ему обязательно требовалась маскировка — не в последнюю очередь для того, чтобы скрыть багровые пятна на лице. Косметическая пудра с тетиного туалетного столика прекрасно справилась с задачей: теперь казалось, что у мальчика вовсе не корь, а всего лишь россыпь прыщей, обычных для его возраста. Собрав все необходимое по методике Шерлока Холмса, мальчик сел на кровать и задержал дыхание. По правде говоря, ему было нехорошо и над верхней губой собрались капельки пота. Он осушил стакан воды и скользнул под одеяло.