Михаил Соколов - Похищение

В зал вошел чернявый парень, приехавший недавно с пожилым. Что-то шепнул майору, внимательно посмотрел на меня и вновь ушел.

- Я так понимаю, вы друг семьи? - вежливо предположил майор.

- С Тарасовым и его дочерью я впервые познакомился недели две назад. Видел их один раз. Первый и последний. Елену Олеговну ни разу не встречал. Первый раз говорил с ней по телефону сегодня вечером.

- Давайте подробности, - раздарженно сказал майор. - Когда, что, где?

Я вздохнул.

- Начну сначала. Две недели назад ко мне обратился мой сосед Арбузов Лев Сергеевич...

Пока я рассказывал, сверху вновь спустился чернявый уже с пожилым. Сели на диван и внимательно слушали меня. Когда я закончил, майор спросил:

- Марина так и не вернулась к мужу?

- Сегодня ещё нет. А так не знаю.

- А не могло так случиться, что Тарасов запретил дочери встречаться с зятем?

Я помедлил, прежде чем ответить.

- Возможно. Андрей Арбузов это не исключает.

Майор нацелил взгляд мне в переносицу и холодно спросил:

- Вы что же, предполагаете, что гражданин Арбузов... Как, кстати, его имя-отчество?

- Андрей Леонидович.

- Так вы считаете, что гражданин Арбузов Андрей Леонидович мог похитить свою жену и жену своего тестя, потому что ему запретили встречаться с женой?

- Да нет, конечно! Ничего я не предполагаю. Я просто рассказываю.

- И заодно подставляете этого своего Арбузова. Я так понимаю, добавил майор.

Чем-то я ему не понравился.

- Чепуха, - пренебрежительно сказал я.

- Что еще? - спросил майор.

В этот момент вошел сержант. Все посмотрели на него.

- Ну что? - спросил майор. - Можешь говорить.

- Тарасов в Петербурге. Я сейчас говорил с ним.

- Ты проверил?

- Да. Я позвонил в гостиницу, где он остановился. Там подтвердили, что он на месте, в своем номере, и сегодня ещё никуда не выезжал.

Сержант замолк, словно бы вспоминал свой телефонный разговор.

- Продолжай, - поторопил его майор.

- Все. Я ему рассказал о похищении жены и дочери, и он сказал, что к утру будет в Москве.

- Очень хорошо. А что с этим?.. - майор кивнул в мою сторону. - Ну... с братом, с двоюродным братом, с Терещенко? - вспомнил наконец.

Указывал на меня, видимо, намекая на мою связь с Терещенко хотя бы аэрозольный балончик со слезоточивым газом, от которого у меня до сих пор слезились глаза

- Терещенко пока нигде не зарегистрирован. Ищут.

- У вас больше ничего? - повернулся майор ко мне. - Тогда придется проехать с нами. Я думаю, долго мы вас не задержим. Составим протокол и отпустим.

- А может, отложим до завтра? - предложил я.

- А может, все-таки проедем? - сказал майор, поигрывая желваками и холодно целясь взглядом мне в переносицу.

Положительно я ему не нравился.

Все поднялись. Нехотя поднялся и я. Вышли из дома. Пожилой со своими спутниками шел с нами. В особняке остался дежурить лейтенант. Дождь за время, пока я был в доме, усилился.

Указывая на мой "Москвич" майор спросил:

- Это ваша машина?

- Да.

- Иван! - повернулся майор к сержанту. - Поедешь со свидетелем. За руль сядешь ты. Ясно?

Майор посмотрел на меня. Я пожал плечами и сел в кресло рядом с водительским. Сержант сел за руль и некоторое время осваивался. Сиденье было слишком далеко отодвинуто от баранки, мои ноги были длиннее.

Машины впереди стронулись с места. Мы покатили следом.

А за стеклом шел нескончаемый дождь, похоже было на то, что лето уже прошло и не вернется. Асфальт блестел, словно облитый маслом, и фонари длинными огненными лентами отражались в проезжей части Кисилевского переулка и многократно, радужно в лужах у обочин. Да, лето окончилось, увы.

- Что? - переспросил я. Сержант что-то сказал, а я, занятый своими мыслями, не разобрал.

- Я говорю, теперь зарядило.

Мы шли следом за машиной майора. Переулок был пуст. Сержант замешкался и служебная "Волга" успела оторваться от нас. Сержанта это не заботило. Вдруг впереди, на пешеходной "зебре", показался человек. Судя по вытянутой вперед палке, это был слепой. Худой, высокий, закутанный в длинный плащ, он то опускал палку, чтобы стукнуть ею об асфальт, то вновь поднимал горизонтально. Милицейская "Волга" скрылась за поворотом, когда мы подъехали к пешеходному переходу и остановились, пропуская слепого, повернувшего на звук мотора лицо, прикрытое черными незрячими очками. Слепой остановился перед капотом и стал расстегивать плащ. Мысленно я все ещё находился далеко, все ещё в покинутом нами доме, поэтому среагировал запоздало. Я выхватил пистолет и одновременно попытался скользнуть вниз, сложиться на самом дне, но этот мнимый слепой действовал быстрее. Он направил в нашу сторону короткий пистолет-пулемет с длинным глушителем и размашисто повел из стороны в сторону. Я ещё успел заметить, как дернулся сержант, успел услышать вязкий звук, с которым пули входили в его тело, успел заметить сверкающую волну хрустального биссера от рассыпавшегося стекла и тут тяжелый удар в голову, казалось, надолго, погасил мое сознание.