Микки Спиллейн - Я умру завтра

На сей раз я успел заткнуться, пошевелив мозгами. После чего настойчиво повторил вопрос:

- Так как сюда попадает все добро, папаша?

- Как ты и говорил, сынок.

- То есть?

- На повозке. Все привозит Билли Басси. У него есть своя дорога Но пройти по ней может только Билли Басси.

- И он же собирается пристрелить меня.

Он согласно кивнул:

- Так что не имеет смысла выбираться отсюда.

- Новости тут быстро расходятся, папаша.

Он еще раз кивнул.

- Значит, Билли Басси до меня доберется?

- Считай, что ты уже мертв, сынок. Но Билли не любит торопиться. Не связывайся с ним лучше, вот что я тебе скажу.

- Жду не дождусь встречи с ним.

- Тебе повезло, сынок. Завтра он появится. Он уже в курсе происшествий.

- И что же он сделает?

Старик опечалился.

- Возьмет оружие. Сначала изуродует тебя, а потом прикончит.

- Значит, вот что меня ждет?

- Это и ждет.

Я посмотрел на вывеску над его головой: "Почтовая служба США". Под ней от руки было написано мелкими буквами: "Оливер Купер. Почтмейстер".

- И нет никаких законов... защитить меня?

- Шериф сидит в Поули. Помощник шерифа, случается, заглядывает к нам. Если возникает нужда, но только тогда.

Я невольно снова усмехнулся.

- А разве сейчас нет нужды?

- Ясное дело, - кивнул старик, - но он не успеет. - Морщины на его лице углубились, и он с жалостью посмотрел на меня. - Понимаешь, - добавил он, помощник шерифа жутко боится Билли. Билли пришил его последнего босса.

- Вон оно что, - нахмурившись, сказал я. - Почему же никто ничего не предпринял? Ведь нельзя же так просто убивать людей.

- Да Билли вовсе не стрелял в него. Оба устроили дружескую потасовку, стали бороться на глазах у Кэролайн Харт, и Билли как-то сломал ему шею.

- Я уже говорил тебе, что действую как змея. Совершенно хладнокровно. Так что меня Билли не убьет.

- Ну так не Билли.

Я изумленно уставился на него:

- За вашими словами что-то кроется.

Старик потыкал большим пальцем в сторону улицы.

- Да любой с превеликой радостью сделает это, сынок.

- Почему? Да что тут у вас, черт возьми, происходит?

Пожав плечами, старик вышел из-за конторки:

- Все из-за таких, как ты. Откуда ты взялся?

Я схватил его за руку и стиснул ее так, что он дернулся.

- Я вывалился с парашютом из С-47 на пяти тысячах футов. Нас бы в эти края ни за что не занесло, если бы не погодный фронт. - Я отпустил его руку и помолчал немного, пока он растирал ее. - Я мог бы приземлиться и по ту сторону хребта, и по эту, но надо же было мне так вляпаться!

- Ты отлично знал, что делаешь, сынок.

- Что?

- Попасть сюда можно только так.

- Я хочу выбраться отсюда.

- Тебе придется просить Билли Басси. Это его дорога.

Я с трудом набрал в грудь воздуха.

- Конечно, папаша, конечно. Будь здоров.

Она ждала меня снаружи, стоя спиной к солнцу и не подозревая, как солнечный свет играет в ее волосах. Лучи солнца четко обрисовывали ее силуэт, и, когда порывы ветерка натягивали платье, становилось видно, какое у нее гибкое и упругое тело - само совершенство! У нее были округлые бедра и сильные молодые мышцы, натренированные нелегкой жизнью в горах.

Когда я взял ее за руку, она оцепенела и бросила взгляд на группу зевак на улице.

- Испугалась?

- Нет. Билли все равно убьет тебя, а потом мне от него достанется. И крепко.

- Тогда им займутся твои крутые братцы, - успокоил я ее.

- Они боятся его. Они не хотят, чтобы ты тут был. Они считают, что меня стоит поколотить. Я ведь тоже целовала тебя.

- И все это знают?

Она кивнула:

- Нас видел мальчишка Кэхиллов.

Я не мог не расхохотаться:

- Но мы же были под куполом, забыла?

- Он просвечивал, - серьезно сказала она.

Остановившись, я уставился на нее, впитывая в себя золото ее волос, обрамлявших лицо, и влажность пухлых губ. В глазах ее застыла глубокая нежность, но я не мог понять, что она скрывала.

- Это верно, милая, - подтвердил я. - Он просвечивал. Иной причины быть не может.

- Так что ты думаешь делать?

Я покачал головой.

- Без понятия. Я должен позаботиться о тебе, но пока не знаю - как. - И прежде, чем она успела ответить, я схватил ее за руку и потащил за собой.

Перебираясь на теневую сторону улицы, мы пересекли глубокие колеи, выдавленные колесами, и за пыльными окнами лавчонок я видел затаившиеся враждебные глаза, следившие за каждым нашим шагом.

Из-за дома выскочил какой-то невообразимо грязный ребенок. Одной рукой он на бегу поддерживал спадающие штаны, а вторая работала, как поршень. Оборачиваясь, он дразнил настигавших его мальчишек и никого не видел. Остальные нас заметили и, высыпав на улицу, остановились как вкопанные. Малец врезался головой прямо в меня, отпрянул и, задохнувшись, шлепнулся на землю.