Рекс Стаут - Повелительница павианов

- Что "но"?

- Я не обнаружила его там.

Крамер кивнул.

- Зато обнаружили нечто другое. Кстати, вы были с ней знакомы?

- Вы имеете в виду эту...

- Мы никогда не видели её и не слышали о ней, - вставил мистер Карлайл.

- Ах, да, ведь она не была членом этого цветоводческого товарищества. А вы?

- Мой муж имеет членский билет.

- Который дает право членства и моей жене, - подхватил Карлайл. - Ты слишком неясно выражаешься. У нас совместное членство. Вы довольны?

- Вполне, - сказал Крамер. - Благодарю вас обоих. Мы больше не потревожим вас без крайней необходимости. Леви, проводите их.

Когда за ними закрылась дверь, Крамер пытливо взглянул сначала на меня, потом на Вулфа.

- Хорошенькое дельце, - мрачно изрек он. - Допустим, убийца Карлайл. Что тогда? Надо бы повнимательнее приглядеться к нему. Посмотрим, что он делал последние полгода. Для этого понадобятся три-четыре человека и две недели времени. Помножим это на... Сколько мужчин было здесь?

- Примерно сто двадцать, - ответил я. - Но вы скоро поймете, что половину можно исключить. Я говорю так, потому что уже сделал кое-какие выводы. Остается шестьдесят.

- Ладно, умножим на шестьдесят. Вы бы взялись за такое дело?

- Нет, - ответил я.

- Я тоже. - Крамер вытащил сигару изо рта и ухмыльнулся. - Конечно, когда она сидела тут, беседуя с вами, вам льстило, что она получает удовольствие от вашего общества. Вы не могли позвонить мне и сказать, что слушаете исповедь мошенницы, которая может показать пальцем на убийцу, и мне остается лишь прийти и взять его тепленьким. Нет, вам непременно надо было приберечь её для Вулфа. Еще бы, ведь вы могли получить гонорар!

- Не стройте из себя дурачка, - грубовато ответил я.

- Вам непременно надо было отправиться наверх в оранжерею. Вам непременно надо было... Что там еще?

Открылась дверь и вошел лейтенант Роуклифф. Среди полицейских немало таких, которыми я восхищаюсь, и ещё больше - таких, которых я презираю и едва терплю. Но только одному я хотел бы набить морду. Это Роуклифф. Лейтенант был высок, строен, хорош собой и невероятно дотошен.

- Мы закончили, сэр, - высокопарно возвестил он. - Все на местах и в полном порядке. Мы были особенно аккуратны, изучая содержимое ящиков стола мистера Вулфа, и даже...

- Моего стола?! - вскричал Вулф.

- Именно так, - с самодовольной ухмылкой подтвердил Роуклифф.

Вулф побагровел.

- А чего вы хотите? - закудахтал Крамер. - Ваш кабинет - место преступления! Нашли хоть что-нибудь?

- В общем-то нет, - удрученно признался Роуклифф. - Хотя отпечатки пальцев надо проверить в лаборатории. Что делать с кабинетом?

- Опечатайте, а завтра видно будет. Вас и фотографа прошу остаться, остальные могут идти. Только скажите Стеббинсу, чтобы прислал сюда эту дамочку, миссис Ирвин.

- Орвин, сэр.

- Погодите, - встрял я. - Что вы хотите опечатать? Кабинет?

- Вот именно, - с ухмылкой ответил Роуклифф.

Я повернулся к Крамеру.

- Вы не можете так поступить. Мы там работаем и держим все наши вещи.

- Действуйте, лейтенант, - велел Крамер Роуклиффу, и тот ушел.

Я был в ярости и очень хотел сказать Крамеру пару ласковых, но знал, что должен держать себя в узде. Такую свинью Крамер нам ещё ни разу не подкладывал. Теперь слово было за Вулфом. Я посмотрел на него. Он сидел, бледный от гнева, и так плотно сжимал губы, что временами их вовсе не было видно.

- Расследование есть расследование, - глумливо произнес Крамер, на что Вулф ледяным тоном ответил:

- Чепуха. Это не имеет ничего общего с расследованием.

- В таких случаях, как этот, мы действуем по уставу. Ваш кабинет теперь не просто кабинет. Нигде в Нью-Йорке не было сплетено столько хитрых интриг и сыграно столько сцен, сколько там. Когда в его стенах после беседы с Гудвином гибнет женщина, а у нас нет никаких подтверждений словам Гудвина, следователь первым делом должен опечатать помещение.

Вулф подался на дюйм вперед и чуть выпятил подбородок.

- Нет, мистер Крамер. Я скажу вам, что это такое. Это злобный выпад человека с ничтожной душой и тупым завистливым умом. Это трусливая месть уязвленой посредственности. Это жалкие потуги...

Дверь открылась, и вошла миссис Орвин.

Если миссис Карлайл сопровождал супруг, то миссис Орвин - отпрыск. Его лицо и повадка претерпели столь разительные изменения, что я с трудом узнал его. Если наверху он источал презрение, то теперь смотрел на меня открытым и почти теплым взглядом.

Перегнувшись через стол, он протянул руку Крамеру.