Рекс Стаут - Прочитавшему - смерть

Контора "Корриган, Фелпс, Кастин и Бриггс" располагалась на восемнадцатом этаже одного из тех зданий, где не жалеют мрамора, чтобы пустить пыль в глаза; двухстворчатая дверь в контору помещалась в самом конце широкого коридора. Пружины, удерживающие створки, были, должно быть, рассчитаны на то, чтобы вытолкнуть лошадь, поэтому я вступил в приемную без свойственной мне грации, что отношу также на счет громоздкой картонки. В просторной приемной двое клиентов дожидались, сидя на стульях, ещё один слонялся взад-вперед, а в углу, за стойкой, золотисто-пепельно-палевая блондинка с кислым выражением на смазливой мордашке колдовала над коммутатором. В нескольких шагах от неё стоял небольшой столик. Я подошел, поставил свой груз у стойки, развязал картонку и принялся вытаскивать одну за другой нарядные коробки с бантами и раскладывать их на столике.

Суровая привратница ожгла меня уничтожающим взглядом.

- Что там у вас, атомная бомба? - спросила она вредным голосом. - Или День матери* (*Отмечается американцами во второе воскресенье мая) в феврале?

Я покончил с коробками и придвинулся чуть ближе.

- На одной из коробок, - сказал я, - вы найдете собственное имя. На остальных - другие имена. Доставить нужно сегодня. Быть может, у вас прибудет бодрости и оптимизма...

Я замолк, так как говорил в пустоту. Девица выскочила из-за стойки и рысью метнулась к столику. Не знаю, на какое чудо она надеялась, но, судя по её прыти, оно могло уместиться в столь изящной коробке. Пока она разыскивала свое имя, я пересек приемную, утвердился на надежном плацдарме перед предательской дверью, проскочил её, не уронив достоинства, и был таков.

Если нарядные банты возымеют столь магическое действие на всех женщин в этой конторе, то обрывать телефон мне начнут с минуты на минуту; имея это в виду, я намекнул таксисту, что неплохо бы прорваться к Тридцать пятой улице менее чем за час, но увы, сами знаете, что творится на Манхеттене в это время дня.

Когда мы наконец добрались, я взбежал по ступенькам, отомкнул дверь, промчался на кухню и спросил у Фрица:

- Мне никто не звонил?

Он ответил, что нет. При этом глаза его странно заблестели.

- Знаешь, Арчи, - сказал он, - если тебе понадобится помощь с барышнями, можешь на меня рассчитывать. Забудь про мой возраст: швейцарец и в старости швейцарец.

- Спасибо. Возможно, я тебя призову. Теодор тебе насплетничал?

- Нет. Мистер Вулф рассказал.

- Экий завистник!

Мне вменено в обязанность докладываться, когда бы я ни возвращался с задания. Поэтому я пошел в кабинет и позвонил по внутреннему телефону в оранжерею, где Вулф ежедневно проводит время с четырех до шести.

- Я дома, - возвестил я. - Цветы доставлены. Кстати, я поставлю их в счет Уэлману по три доллара за штуку. По дешевке.

- Нет. Я не торгую орхидеями.

- Но он же клиент. А без цветов нам не обойтись.

- Я не торгую орхидеями, - отрезал Вулф и бросил трубку.

Я достал учетную книгу, подсчитал затраченное время и расходы Сола, Фреда и Орри, которых отозвали с дела, и выписал им чеки.

Первый звонок я принял почти в шесть. Обычно я отвечаю: "Контора Ниро Вулфа, у телефона Арчи Гудвин", - но на сей раз решил, что стоит подсократить формальности, и сказал просто:

- Арчи Гудвин слушает.

- Это мистер Арчи Гудвин? - спросил суховатый, надтреснутый, но все ещё женский голос.

- Да.

- Меня зовут Шарлотта Адамс. Я получила коробку с орхидеями и вашей запиской. Большое спасибо.

- Не стоит благодарности. Симпатичные, правда?

- Просто загляденье, но только я не ношу орхидеи. Они из теплицы мистера Ниро Вулфа?

- Да, хотя он называет это оранжереей. Но вы можете смело вдевать их в петлицу, они для того и предназначены.

- Мне сорок восемь лет, мистер Гудвин, так что у вас должны быть какие-то особые причины, чтобы послать мне орхидеи.

- Буду с вами откровенен, мисс Адамс. Мисс Адамс?

- Нет. Миссис Адамс.

- Все равно буду откровенен. Девушки то и дело выходят замуж и уезжают, и в моем списке зазияли гигантские прорехи. Я задал себе вопрос, чему обрадуются девушки из того, что я могу им предложить, и ответ оказался такой: десятку тысяч орхидей. Цветы, правда, не мои, но у меня есть к ним доступ. Потому я сердечно приглашаю вас завтра вечером в шесть часов посетить дом номер девятьсот два по Западной Тридцать пятой улице, полюбоваться орхидеями, а потом мы вместе отужинаем, и, я уверен, ничто не помешает нам хорошо провести время. Вы записали адрес?