Марина Серова - Предчувствие конца

Я ступила на крышу, и апрельский холодный ветер немедленно принялся играть с моими волосами. Он мягко толкал меня в спину, придвигая к краю. Никакого ограждения на крыше этой пятиэтажки не было. Когда я подошла к парапету высотой в пару кирпичей и встала на него, то обнаружила, что кроны старых тополей достигают уровня моих коленей. Когда-то давно, когда дом был только что выстроен, новые жильцы посадили деревья. И вот тополя вымахали выше здания.

Пока деревья стоят голые, как система кровообращения. Совсем скоро их ветки покроются листвой, а пока ничто не мешает мне наслаждаться превосходным видом на «мой» город. Высоты я не боюсь, так что могу стоять на самом краю и любоваться сколько захочу цепочками разноцветных огней.

Весна — мое любимое время года. Хотя если задуматься, то и зима нравится мне не меньше. И лето я тоже люблю. А осенью мой город так красив! Я вообще люблю жизнь. Но весна… весна всякий раз особенная. Каждая весна дарит обещания — любви, перемен к лучшему… И пусть обманет, пусть не сдержит обещания — за такой чудесный вечер, за ветер, пахнущий странствиями, этой весне можно простить многое.

За моей спиной послышались размеренные шаги. Я стояла, не двигаясь, до тех пор, пока шаги не стихли у меня за спиной. Только тогда я спрыгнула с парапета и обернулась. Их было трое. Сам Табаки стоял впереди, а двое его помощников в шапочках-«балаклавах» смутными силуэтами выступали из темноты. Табаки своей физиономии не прятал. На маленьком негодяе был длинный кожаный плащ и шляпа в стиле «Чикаго 1920-х». Вероятно, самому себе маленький мужчина казался гангстером — опасным, влиятельным и очень-очень стильным. Но при виде шляпы я не смогла удержать улыбки. Я совершенно не боялась ни этого человека, ни его помощников.

В конце концов, я пришла сюда для того, чтобы работать на них. Ну или на того, кто их послал.

— Сколько можно вас ждать? — сердито спросила я. — У меня насморк будет! Включу в счет расходы на лечение.

— Сейчас десять тридцать одна, — огрызнулся Табаки. Маленький мужчина был бледен и поминутно облизывал губы. Да, ему не часто доводилось участвовать в серьезных делах…

— Где груз?

От моего вопроса Табаки вздрогнул и едва не выронил посылку, которую держал в руках. Шагнул вперед, я приняла груз из его рук, и мужчина поспешно вернулся на то же место. Я понятия не имела, что находится в пакете размером с гробик для кошки. Мое дело — доставить груз по назначению. И если кто-то попытается мне помешать… В общем, за это мне и платят.

Табаки вдруг нервно дернул щекой и едва слышно произнес:

— Тебе привет от Дины!

— Что?! — Мне показалось, что я ослышалась. Не могло, просто не могло быть такого…

— Привет от Дины, говорю! — слегка осмелел Табаки и махнул двоим громилам: — Заканчивайте с ней!

Парни синхронно шагнули из темноты на пятачок, освещенный неверным светом ржавых фонарей. Стволы в их руках казались ненужными игрушками. Эти типы могли бы порвать кого хочешь голыми руками. Тем не менее меня ценили высоко — у одного был «макаров», а другой вообще держал здоровенный «глок».

— Слушай, Табачников! — быстро заговорила я, торопясь успеть до той секунды, когда стволы примутся плевать в меня свинцом. — Не знаю, сколько эта девка тебе заплатила… Даю больше. Ты меня знаешь, слово я держу.

Табаки снова дернул щекой и с сожалением помотал головой:

— Не получится. Извини, ничего личного…

Я совершенно не собиралась становиться персонажем гангстерского фильма, но деваться мне было некуда. Не обращая никакого внимания на оружие, направленное на меня, я принялась медленно разворачивать посылку, что передал мне Табаки. Под слоем упаковочной бумаги оказалась картонная коробка, а в ней — изящная бутылка сливовой водки, прямиком из Поднебесной. Под бутылкой белел клочок картона с золотым обрезом.

Мои враги не отрываясь следили за тем, что я делаю.

Я поднесла карточку к глазам и при тусклом свете фонарей прочла: «Я выпью на твоих похоронах. Дина». Красиво, не спорю…

— Лови! — я бросила бутылку Табаки, и тот в полном обалдении ее поймал. Теперь руки у него были заняты, а вот мои, наоборот, свободны. Пули ударили в то место, где я только что стояла. Но меня там уже не было.

Я перекатилась по рубероиду, пачкая куртку голубиным дерьмом. У романтики всегда есть оборотная сторона. Когда догорает красивый закат, неизбежно наступает непроглядная ночь. Если есть розы, то где-то поблизости ищите компост. Если голуби — сами понимаете что…