Марина Завьялова: Предчувствие. Стихи

Синим утром в далекой стране
Увидала царевна в окне
Странный танец заморских цыган
И беспечных гадалок обман.
Вероломство, свобода и страсть
Здесь имели высшую власть.

… Тусклый месяц горит в вышине,
Но не спится малютке и мне.
Сын, цыганские глазки закрой.
Пусть приснится река за горой,
На горе старый замок стоит
И с рекой о любви говорит.

Стихи – моё убежище.
Стихи – моё пристанище
Души, давно болеющей,
Надежды умирающей.

Они моё спасение.
Они моё сокровище.
Над грязью вознесение,
Над жизнью кровоточащей.

Мне кажется – призвание.
Мне чудится – знамение.
Как будто чьё-то знание.
Как будто – откровение.

Быть может, надо в рубище,
Быть может, надо в идолы?
Мне скажут: злое чудище,
Такую глупость выдало!..

Улочка огнями расплескалась по стеклу.
Мокрыми тенями липы машут на ветру.

Дождиком серебряным заплакала тоска,
И опять под вечер я валяю дурака.

В мыслях то же самое: скука и любовь.
Желтыми тюльпанами замечталась вновь.

Где ты, мой единственный? Не дождусь – умру.
Лишь туман таинственно хмурится к утру.

Надоест терпение, позову мечту;
Голою разденусь я, сяду на метлу.

И пускай проносятся подо мной огни,
Ничего обратно не вернут они.

Тихо улыбнется Воланд на века…
Просто я, наверное, валяю дурака.

Ночь глаза открыла, пенится вино.
Не пора ли, милый, затворить окно?..

На белой, быстрой, солнечной машинке
Я еду мимо сказочных лугов.
Кругом поля, цветы из дивных снов,
И радость дарят травы и былинки!

Проносятся зелёные холмы,
А куполов сияющие слёзки
Так хрупки, как девчоночки-берёзки.
Так светлы, как предчувствие зимы.

Пока ещё жара, лягушки, пташки.
Благоуханье сена, жизни цвет.
Лишь миг один – и осень шлёт привет,
И плачут потускневшие ромашки.

Разбросаны домишки тут и там:
Дворцы, коттеджи, старые лачуги.
Заборы тихо стонут от натуги,
Валяется ненужный чей-то хлам…

А я несусь на солнечной машинке
По самой дорогой моей земле.
И важно тополя кивают мне,
И режут глаз соринки и слезинки.

Дачный август. Родина – чужбина.
Скука, карты. Дамы да валеты.
Окружают душным балдахином
Солнце, небо, старые газеты.

Я сегодня с непривычным сплином.
А в беседке жарятся котлеты.
Лето встало длинным исполином,
Не хочу придумывать сонеты.

Кудри снятся желтым апельсином.
Говорили девочки на это
Что начну я, может быть, с блондина.
А закончу, видимо, брюнетом…

Осыпаясь, падает малина.
Розы вянут, никнут сигареты.
С каждым годом портится картина.
Я одна, как прежде, этим летом.

Задыхаясь, падают мужчины.
В смысле в речку, от жары раздеты.
Им ведь жарко, сброшены штанины…
Я пишу забавные портреты.

К черту всё – бананы да маслины!
Будет жизнь описана поэтом,
Что начну я, может быть, с блондина,
А закончу все-таки брюнетом!..

Стою на жёрдочке, стою на реечке.
Вот поезд тронется, вперёд маня.
Не будет в тамбуре, и на ступенечке,
Нигде не будет уж такой меня.

Не будет тихою, судьбе покорною,
Сложившей крылышки, судьбу кляня.
Волчицей сильною, всегда голодною,
В разбитом зеркале воскресну я.

Долой депрессию, долой сомнения,
Боязнь споткнуться и боязнь упасть.
Пусть соловьиное всплеснётся пение,
Вернётся молодость, закружит страсть!

Ах, эти глупые слова о вечности,
Что всё проходит, впереди лишь ночь…
Своей внезапностью, своей беспечностью
Сверкнёт любовь. И унесутся прочь

Проблемы, комплексы… В страну прекрасную,
Не в душном тамбуре, наоборот,
Волчица гордая, дорогой ясною,
Подобно молнии, бежит вперёд!