Питер Страуб - Обитель теней

- Что, еще один?! Еще один? - завопил он, набрасываясь на меня.

Я успел подумать, что видел настоящее лицо Стива Ридпэта: свет на какое-то мгновение упал так, что лицо это приняло почти нормальный облик, вот только искаженный... да, болью и страданием. Таким я Ридпэта еще не знал...

Он налетел на меня как ураган, несколько раз удары его пришлись по ребрам, затем он приподнял меня за лацканы и швырнул куда-то между Моррисом и Дэлом.

Кровь прилила к голове и забарабанила у меня в ушах так, что я с трудом расслышал мягкий стук дерева о дерево, - это Моррис хлопнул крышкой фортепиано.

- Минуточку, - донесся до меня голос Филдинга.

- Минуточку?! - Костлявые кулаки взметнулись над головой Скелета. Теперь он не орал, а шипел:

- Ты еще мне говоришь "минуточку"? Я разве не предупреждал, чтоб ты тут больше не появлялся? - Говорил он с Моррисом, но смотрел при этом на Дэла. - Да отвали же ты, в конце концов, от инструмента! - Моррис привстал с табурета. Скелет, внезапно всхлипнув, заговорил почти умоляюще:

- Ну почему вы не хотите слушать, что вам говорят? Сказал же ясно: не подходите к... О Господи! - Он прикрыл ладонями глаза, и мне подумалось, что Скелет и впрямь всхлипывает. - Теперь уже поздно... Господи Иисусе. Все из-за вас, ублюдки. Какого дьявола вы тут все время сшиваетесь?!

- Мы тут репетируем, балда, - сказал Моррис. - А по-твоему что мы тут делаем?

- Я не с тобой разговариваю, - цыкнул на него Скелет и отнял ладони от глаз. Его землистое лицо было и в самом деле мокрым от слез. Это так поразило Морриса, что челюсть у него отвисла.

- Ты вообразил, что все-все знаешь, - тихо проговорил Скелет, обращаясь к Дэлу.

- Ничего подобного, - ответил Дэл.

- Давай не будем... Ты также воображаешь, что он принадлежит одному тебе. Должен тебя разочаровать.

- Никто никому не принадлежит.

Я изумился, услыхав это от Дэла: оказывается, существует нечто известное только ему и Ридпэту...

- Ну, ты, гаденыш! - вспыхнул опять Скелет. - Хочешь отодвинуть меня в сторону? Думаешь, я буду спокойно дожидаться своей очереди, если она до меня вообще дойдет?

Черта с два, имей в виду, Флоренс, мне известно не меньше, чем тебе. И он мне помогает. Он хочет узнать меня поближе.

Теперь у нас с Моррисом не осталось сомнений относительно того, что Ридпэт не в своем уме, что и не замедлило подтвердиться.

Дэл, преодолев страх, отрицательно покачал головой, чем окончательно вывел Скелета из себя. Тот весь затрясся, даже сильнее, чем Лейкер Брум во время своих допросов.

- Ну сейчас я тебе покажу! - заорал он, бросился на Дэла и с размаху влепил ему две пощечины, после чего приказал:

- А ну, снимай пиджак и рубашку! Хочу взглянуть, какая у тебя кожа.

- Эй, ты, перестань! - попытался остановить его Моррис.

Обернувшись, Скелет пригвоздил нас к месту одним взглядом:

- Вы двое лучше заткнитесь, не то будете следующими.

Он рванул пиджак Дэла, и тот слетел. Дэл начал быстро расстегивать рубашку, при этом выглядел он поразительно спокойным, словно что-то помогло ему справиться со страхом. От ударов Скелета щеки у него горели.

- Не делай этого, Дэл, - сказал Моррис.

И тут же Скелет снова обернулся:

- Если кто-то из вас двоих еще хоть разок вякнет, я изничтожу вас обоих, прости меня, Господи.

В том, что он это сделает, сомнений не было: хоть и худосочный, он был здоровее и сильнее нас, к тому же он взбесился. Страх помешал нам прийти Дэлу на помощь.

- Ну, Флоренс задрюченная, - чуть ли не простонал Скелет, - раз уж ты здесь, придется тебе пройти через церемонию посвящения. - От ярости лицо его перекосилось и еще больше побледнело. - А посвящать тебя буду я - вот этим ремнем. Пригнись на табуретку у фортепиано!

Моррис застонал - впечатление было такое, что его вот-вот стошнит.

Не говоря ни слова, Дэл скинул переливчатую сорочку (она, как я понял, была шелковой) на покрытый слоем пыли пол, незряче подбрел к табуретке, встал на колени и наклонился. В полумраке белела его тощая мальчишеская спина.

Скелет, прерывисто дыша, расстегнул ремень, вытащил его из своих брюк и свернул вдвое.

Какое-то мгновение он просто разглядывал Дэла с уже знакомым дьявольским выражением, в котором были и безумие, и бешеная жажда, и непреклонность, и одновременно страх. При виде этого сатанинского лица я, как и Моррис, издал стон. Скелет встал сбоку от Дэла, поднял сложенный вдвое ремень и с оттяжкой опустил его на спину мальчика.

- Господи Иисусе, - выдохнул он в момент удара.

А изо рта Дэла не вырвалось ни звука. Через мгновение на месте удара проступила ярко-красная полоса.