Наталья Андреева - Оtцы и деtи

– Вот ты говоришь: нормально народ в провинции живет, – резко сказал вдруг он. – Погляди вокруг. Ну и где оно, это нормально?

– А что? Поля как поля, дома как дома.

– Ага. А люди как люди. Ты погляди, как они пялятся на твою тачку!

– По-твоему, я на «Ладу Калину» должен был пересесть, чтобы поехать к отцу? – разозлился Аркадий.

– Упаси боже! – насмешливо сказал Женька. – Где ты и где «Лада Калина»? Просто ты должен понять: это тоже Россия. И она вся такая. А Москва… Это оазис, который питают все эти речушки, то бишь провинциальные городки и деревеньки. Оазис пышно цветет, а вокруг все загибается.

– Да где ж загибается-то? Ты глянь – поля! Все распахано.

– Правильно, потому что жрать что-то надо.

– Слушай, чего ты разошелся? Хочешь поднимать провинцию – езжай и поднимай. Иди работать в районную больницу, а не в Склиф, живи с родителями, а не… – Аркадий осекся.

– Ну-ну, договаривай. А не со мной. Я понимаю: ты меня из милости приютил, – насмешливо сказал Женька. – Не беспокойся, вернемся в Москву – я съеду. На съемную.

– Брось, – пробормотал Аркадий. – Комнат в квартире хватает. Ты меня нисколько не напрягаешь. Наоборот. Просто ты тоже должен понять: родителей не выбирают. Ну, повезло мне с предками. Хотя, если ты помнишь, мама умерла, когда мне было десять лет, – тихо сказал он.

– Ладно, извини. – Женька какое-то время молчал.

– Есть хочешь? – покосился на него Аркадий.

– Аппетита что-то нет. Перебрали вчера.

– Приедем – пивка выпьем.

– Это дело, – лениво сказал Женька.

Когда до Марьино оставалось километров пятьдесят, зазвонил мобильник Кирсанова.

– Отец, – сказал он, глянув на дисплей. – Да, папа.

– Вы где? – взволнованно спросил тот.

– В пятидесяти километрах.

– А я в райцентре. Ты помнишь магазин, где разливное пиво продают и рыбу? Ты его еще хвалил.

– Пиво? Да, ничего.

– Так вот: я вас там жду.

– Да зачем это?

– Сам скажешь, что купить. Феня переживает. Не знает, чем вас поить-кормить.

– Да я же тебе сказал, что нам все равно!

– Ты ее тоже пойми. Она в Москве ни разу не была…

– Где ж он ее откопал? – насмешливо спросил Базаров. Аркадий сделал ему знак: тихо, отец все слышит. Женька криво усмехнулся.

– Феня думает, что москвичи едят только фуа-гра и устриц. А борщ и кашу за еду не считают. Вот и послала меня вас встретить. Пусть, говорит, сами купят то, что будут есть.

– Ну, хорошо, – сдался Аркадий. – Встретимся в магазине.

– Жду! – обрадовался Николай Петрович.

– Ну и все-таки где твой папаша откопал эту Феню? Жуть как интересно, – спросил Женька, когда Аркадий засунул айфон обратно в карман.

– В трактире.

– Где-где?

– Он как-то заехал в кафе пообедать. Обычное кафе, на трассе. Феня работала там официанткой. А ее мама поварихой. Отец любит вкусно поесть. Ну и расчувствовался: борщ знатный, куриные котлетки, что называется, во рту тают. А не хотите, говорит, дамы, у меня подработать? Мне нужна помощница по хозяйству. А лучше две, поскольку хозяйство большое. Они к нему сначала на автобусе ездили.

– А потом официантка забеременела, – насмешливо сказал Женька. – От автобуса, наверное.

– Что ты все опошляешь? – поморщился Аркадий. – Она действительно любит моего папу.

– Ладно, поглядим. Так они теперь обе у него живут? – небрежно спросил Базаров. – Хочется понять, какая меня ждет компания.

– Нет, Фенина мама в прошлом году умерла от рака.

– Ага! Значит, твой отец утешал девчонку. И хорошо, черт возьми, утешал, если она так быстро забеременела. Все, молчу.

– Вот и молчи. Да, мой отец человек со странностями, неисправимый романтик, художественная натура. Не вздумай с ним сцепиться.

– Я слабых не бью, – лениво сказал Женька. – Охота мне связываться со стариком?

– Там будет кому дать тебе по соплям, – улыбнулся вдруг Аркадий. – Хочешь пари? Мой дядя тебе не по зубам. Спорю на ящик пива.

– Сначала хотелось бы увидеть объект. Отныне я в авантюры не ввязываюсь.

– Ай, молодец!

Они опять замолчали.

В это время Николай Петрович Кирсанов нервно прохаживался у бревенчатой избы, над окнами которой, обращенными к дороге, был растянут красочный плакат «Лучшее пиво в розлив». Для достоверности местный художник изобразил на вывеске огромную рыбину, смахивающую на леща, и внушительных размеров кружку, предположительно с пивом. Сей объемистый сосуд украшала пышная шапка пены. Магазинчик был весьма популярен, возле него стояло много машин.