Серж Фабр - Два полицейских. Дело о надувном матрасе

– Надоела мне она! – Вот что он повторил не один раз.

Я сейчас пытаюсь своими словами (исправляя неизбежные стилистические неточности и повторы) изложить то, что мне поведал мой собеседник. Картинка эта, мне лично, кажется несколько карикатурной. Владимир тут – совсем не владеющий собой человек, чрезвычайно напоминающий мистера Хайда. 40В романтической литературе XIX века такое, конечно встречается. Или в кино. Но в нашем мире и в наше время – не думаю. А думаю, что здесь многое преувеличено, хотя не знаю зачем. Ходить по канату? Купаться в порту? В одежде?

Но я отвлекся. Выводы делать рано, рассказ еще не завершен.

Виктор сообщил, что ему с трудом удалось уговорить Владимира отправиться из порта Монако в порт Капдая. Он доставил Владимира на его собственную яхту, помог раздеться и уложил в постель в одной из кают.

Я спросил, не давал ли он тому снотворное.

– Я – нет, – быстро ответил он, – Но, теперь, когда Вы меня спросили…

И дальше он сказал, что в прежние времена, Жанна иногда, чтобы утихомирить мужа, выпившего чересчур много, подсыпала ему в бокал снотворное. Владимир и сам его принимал, время от времени. И его запас был на вилле. И вот эта история, с тем, что Владимир сначала заснул в машине, а потом быстро проснулся, наводит на мысль, что Жанна могла подсыпать снотворное. Но, видимо, доза была слишком мала для человека таких качеств.

( Nota dene: посмотреть в словаре русских идиом выражения: «v tihuiu» и «obormot» ).

В завершение разговора, Виктор сказал, что постарается приехать в Капдай в воскресенье. А в понедельник он сможет поучаствовать в повторной процедуре опознания и поможет Ирине пройти через все формальности получения свидетельств о смерти.

11.48. Там же.

Опаздываю! Мне же надо быть «Старбаксе», в Монако! Встреча с Вероник. Улетаю. Только бы мой красный «Peugeorrary» завелся сразу.

12. 06. Монте-Карло. Улица Кафе Старбакс.

Опоздал на пять минут. Хорошо, что Вероник позвонила и сказала, что опоздает на пятнадцать. Заказал кофе. Жду.

12.41. Там же.

Это был не Высоцкий! Я описал Вероник ужасный голос, звучавший на вилле «Палома» в ночь на вторник. Она сказала, что это, скорее всего, современный российский шансонье. Она назвала его имя, но я точно не разобрал: то ли Lyapsе то ли Lupsе. Ее быструю речь, на смеси французского и английского, я понимал хорошо, но вот с русскими словами – беда. Все гласные звучат как один звук. Вероник, говорит, что это выговор такой особый: «Maskavsky».

Ну, да я забежал вперед. Да и начал писать о неважном. Педантизм, присущий моей профессии (и моему характеру), требует начать с фактов, специфических черт и особых примет.

Особых примет у Вероник нет, разве что большие голубые глаза, тонкие черты лица, прямой нос, славянские скулы и улыбка, которую замечаешь первой. Она не очень высокого роста, и очень изящна. Да! Волосы светлые, чуть выгоревшие на солнце. Хотя солнца в этом году было мало: дождило все лето, облака и ветер почти все дни до самого сентября. А сегодняшняя жара – это нам компенсация за июль.

С того самого момента, как она вошла в «Старбакс» с айфоном в руке, я понял, что где-то ее видел, но не помнил – где именно.

(Примечание: за те полчаса, что мы с ней разговаривали, айфон звонил семь раз. И пришло полтора десятка сообщений. Два раза ей пришлось перезванивать самой. Уходя, Вероник сказала, что мне повезло, у нее сегодня не такой напряженный день как обычно, и можно было «спокойно поговорить»).

Она пила капучино. Я заказал себе вторую чашку экспрессо. И начал было задавать заготовленный вопрос о Жанне, но перебил сам себя:

– Я мог Вас где-то видеть?

И наша беседа приняла вид игры в пинг-понг:

– Это зависит от Вас, – Вероник немедленно отправила шар на мою сторону – Вы часто смотрите по сторонам.

– До недавнего времени – нет. Я долго смотрел в одну сторону. И все же. Мне кажется, что я Вас видел где-то не во Франции. Лиссабон, этой весной?

– Почему нет?

– Или Брюссель? Год назад я там проходил стажировку.

– Может быть Yamki?

– А где это.

– Это рядом с Москвой. Ямки – это как Капдай… ну хорошо, Капдай это для миллионеров… Как Рокбрюн для Монте-Карло. Почти все кто живет в ямках, работает в Москве. И ездят домой на автобусе и электричках.

– Вы жили в Ямках?

– Да. А Вы не были там?

– По-моему, – нет.

Зачем я сказал: по-моему? Я что не уверен в том, что не был в этих Ямках? Я ведь в и в России никогда не был, что уж там говорить о Ямках.