Марина Серова - Куда уж хуже. Реквием заговорщикам (сборник)

– Держи здесь… давай! – втроем рванули, напрочь отрывая оплавленный кусок дверцы вместе с ручкой.

Ганс сунул руку в неровную дыру, что-то дернул там и – чудо! – дверь открылась: сантиметра на три.

– Отойди, – приказал Боец. Подошел, примерился и начал открывать дальше – со скрежетом и треском.

Подбежали еще двое, вместе дверь просто вырвали.

А затем вытащили шофера, Гера и Володю.

Первый был мертв – лобовое пуленепробиваемое стекло все же не выдержало прямого попадания чего-то более крупного, чем пуля, а несколько последующих очередей просто изрешетили сидящего впереди.

Личный телохранитель едва дышал. Его ранили дважды: в плечо и в легкое. На губах медленно появлялись и лопались кровавые пузыри. Лицо у него было серое. Почувствовав чужие руки, он открыл глаза. Увидев Володю, разлепил губы, пытаясь что-то сказать. По подбородку струйкой потекла кровь.

Сзади кто-то вызывал врачей с Предприятия.

– Он жив, – сказал Ганс, и Гер с облегчением откинулся на руки подхватившего его мужчины, кажется, Киллера.

Владимир Георгиевич был даже в сознании.

«Это ненадолго», – поняла я, увидев его рану. Главе Предприятия случайная пуля, пробившаяся через лобовое стекло, врезалась в голову. Он весь был в крови, но я знала – когда попадают в голову, крови всегда много.

Протиснувшись поближе, я глянула внимательнее. С трудом сдерживая подступающие слезы, сказала:

– Живой! Ничего страшного – только задело!.. Нужно перевязать…

– Танюша, – процедил Владимир Георгиевич, мутными глазами уставившись на меня, – мы заключили договор… Браун уехал… Слышишь?.. – Он некоторое время пытался отдышаться. – Езжайте с Бойцом к Саше… Спасите Наташу… Пожалуйста…

– Володя, – сказал Боец, – лежи-ка ты тихо!

Шеф смиренно вздохнул и закрыл глаза.

«Только не умирай!» – мысленно крикнула я, все еще не в силах поверить в этот невозможный рейд, в это стремительное спасение.

Серебристые микроавтобусы с врачами Предприятия подъехали минуты через три.

Опросив всех на предмет пароля высшего допуска, Боец дал «добро» и отослал Ганса, Киллера и еще одного из телохранителей, кажется Майкла, в фургоне вместе с Володей.

Остальным приказал побыстрее убираться отсюда. Несколько человек, которые появились словно из-под земли: пожилая женщина с хозяйственной сумкой и веником, юноша в тренировочном костюме и кто-то еще, я не разглядела в сумраке, тоже с веником, – принялись заметать следы за отъезжающими машинами. Я вспомнила, что по шинам некоторые детективы находили преступников.

Нашу, вернее, бойцовскую машину повел кто-то другой. Мы пересели на невредимую, почти не разогретую ездой «восьмерку» и осторожно выехали на трассу.

Я глянула на часы. До десяти оставалось пятнадцать минут.

Ехали неторопливо, успокаиваясь и приспосабливаясь к сложившемуся молчанию.

– Ну что, – первым не приспособился Боец, – каков план наших действий?

– Подойдем к дому. Я просканирую еще раз. Если получится. Получится вряд ли. Если смогу – посмотрим на результаты. Если не смогу – позвоню в дверь. Представлюсь. Скажу, что Володя мертв. И что я послана советом директоров договориться о дальнейшем сотрудничестве – ведь Александра Георгиевича пригласили новым директором Предприятия…

– Зачем это?

– Пусть расслабится.

– Не поверит. Вернее, в то, что брат умер, – поверит. Но если ты начнешь такие речи, – ни хрена не поверит.

– Почему?

– Если бы все так случилось, прислали бы не тебя, а кого-нибудь из химиков вместе с кем-то из экономистов. И пришли бы они не в десять, а около часа, потому что на сообщение верхам о ситуации и получение от них четкого приказа необходимо время.

– Поняла. Тогда скажу по-другому. Мол, не хочу умирать, пришла каяться. Сразу, дура, не поняла, что делать… к кому присоединяться. Теперь вот хочу засвидетельствовать свое почтение и готовность служить истинному хозяину.

– А я?

– А ты выгадаешь хороший момент и, прыгнув в комнату, уложишь всех недругов.

– Напрыгался я сегодня, – устало сообщил Боец, – и чего-то мне не хочется, чтобы вместо одной заложницы у «Македонского» было две.

– А что тогда делать?!

– Хрен его знает. Вот уже почти приехали, – заявил он, сворачивая на Шелковичную.

– Да‑а‑а, – проронила я многозначительно.

Телохранитель так же многозначительно промолчал.

– Я, кстати, так и не поняла, какого хрена они пугали Володю магией в самом начале, – вспомнила я, – может, дух из кувшина про это и хотел сказать?