Валерий Фатеев - Город в законе - Магадан, триллер

— Раньше солена была, — ответил сын.

Лучше не придумаешь. Нашим бы политикам поучиться. Нет повода для речей — помолчи.

Хотя вряд ли они этот совет одобрят. Ведь тогда надо будет работать…. Нельзя же молчать и ничего не делать, даже не говорить. Не поймут.

— За диваном смотрел?

Сын кивнул.

— Под шкафом?

— Да.

— Ну пойдем на кухню к маме, там поглядим.

Мама мыла посуду и на наши вопросы ответила, что никаких щенков она не видела — на кухне она их не терпит но, может быть, когда Иван со товарищи уходил на тренировку — старший у нас вольной борьбой занимается — выскочил за дверь и теперь бедный где нибудь в подъезде, а то и в подвале скулит. Вон какая пурга разыгрывается.

После этого мне ничего не оставалось, как взять фонарик и, накинув куртку, пойти в подвал.

Подвал у нас не закрывается — отголосок далеких времен, когда и замки на квартиры ставили для проформы. А сейчас все мы в железных дверях и решетках на окнах. Добровольные зэки. Одной бригаде сварщиков ночи хватит, чтобы весь Магадан превратить в тюрьму. По электроду на подъезд.

Я распахнул дверь и позвал: — Роки, Роки…

Ответа не было, но мне послышался шорох и я спустился по ступенькам и пошел вглубь, подсвечивая себе фонариком.

И за первым же поворотом сразу увидел их.

Темная фигура метнулась мимо меня и, как крыса, моментально скрылась в темноте подвала. Второй вскочил на ноги и отшатнулся к стене. Бледный луч фонаря — батарейки уже садились — выхватил маленькую, совсем еще девчонка, фигурку, сжавшуюся в углу. Я заметил, что куртка на ней была распахнута, а юбка задралась до пояса, обнажая низ живота и белые бедра. Она всхлипывала и, судорожно икая, пыталась что-то сказать…

— Они… Они…

Все стало до омерзения ясно и когда парень у стенки кинулся на меня, я крепко приложил его фонарем. Удар пришелся ему прямо в переносицу и он рухнул мне на руки, но еще пытался барахтаться.

Левой рукой я обхватил его шею так, что он захрипел, и бросил девчонке:

— Одевайся, я милицию вызову.

Парня я потащил за собой. Он был, наверное, не старше своей жертвы, так что особых хлопот мне не доставил.

Только орал так, как будто это не он, а его пытались изнасиловать.

Телефон в нашем подъезде на первом этаже был только у Нины и когда я звонил ей, одной рукой придерживая злодея, услышал как хлопнула входная дверь. И тут же острая боль пронзила мою спину.

Я развернулся и свободной рукой успел отбить второй удар, но не до конца. Нож ударил мне в локоть и, скользнув вниз, резанул по левому боку.

Левая рука повисла сразу как плеть и я почувствовал как густо, потоком пошла из меня кровь.

Я еще успел осветить фонарем лицо нападавшего и сказать:

— Что же ты наделал, сволочь!

Дальнейшее урывками. Я лежу в прихожей, надо мной две пары милицейских сапог.

— Куда побежали? Как выглядят?

Прямо в лицо мне жарко дышала овчарка.

— …Да, — вздохнул опер, — не густо. Собака след потеряла у остановки, такой снегопад, на мой взгляд, они там машину поймали. Ну, а описать вы их сможете?

— Того, которого я пытался задержать, смогу. Совсем пацан — лет шестнадцать, от силы семнадцать, лицо девчоночье, китайский пуховик песочного цвета, шапка норковая… Все, вроде.

— А особых примет никаких… Ну там усы, брови?

— Да, кажется, родинка была… только не помню — справа или слева от носа, прямо посредине щеки.

— Ну, это уже что-то.

— А девчонка?

— Девчонка? — переспросил я, — а разве она…

— Разве! — Веско ответил опер и я вдруг понял, что устал и потерял интерес к разговору. И подошедшая сестра, почувствовав мое состояние, заторопила собеседника.

— Все, больному надо на перевязку, успеете еще, наговоритесь.

После перевязки меня перевезли в палату. Тихая светлая комната на четыре койки. Две из них не заняты и мне предложили на выбор — у окна или у двери. Конечно, у окна. Медсестра и ходячий больной осторожно перевалили меня с каталки на кровать. Мы познакомились — Сергей тянул срочную в погранцах и здесь добивал последние дни до дембеля — рана у него была не из серьезных, чирей на руке вскрывали. Вторым моим соседом оказался дедок с трассы — из Усть-Омчуга — он еще дожидался операции.

Здесь, в палате правила были помягче, к лежачим разрешались посещения и, конечно, одной из первых прорвалась ко мне жена. Как она вошла, я нс слышал, дремал наверное. Но надо сказать, что Люда все в жизни делает без излишнего шума и спецэффектов. Мы познакомились с ней двадцать лет назад еще в Брусовом, тогда она двадцатипятилетняя девушка была ни много ни мало главврачом сельской больницы. И как главврачу, несмотря на то, что специальность у нее стоматолог, приходилось ей и роды принимать, и раны зашивать. Больница была на шестьдесят мест и почти всегда они были заняты. А коллектив — почти тридцать человек и попробуй со всем управиться.