Валерий Фатеев - Золотая моль

Мне 56 лет и главное, что было, есть и будет в моей жизни — это Север, его люди, моя семья и мои книги, в которых я об этом всем рассказываю

Убийство магаданского губернатора Валентина Ивановича Цветкова в октябре 2002 года прямо в центре столицы, у правительственных стен, среди белого дня потрясло всю страну. Миллионы людей, даже и не слышавших до этого о Цветкове, задавали себе мучительный и простой вопрос: если жизнь чиновника такого ранга беззащитна, то что стоит наша? Чего стоят наше государство, все его законы, Конституция и права человека, когда самое главное право — право на жизнь — может быть в любой момент отнято по чьей-то злой воле?

Эта книга не о трагедии Цветкова, хотя он и напоминает, возможно, одного из ее героев. Но она о том, какая ситуация складывалась в области к кровавому октябрю… она о людях, о золоте, об обстоятельствах, в которых эти люди жили и работали, любили и умирали. Не зря «золотая версия» принята следователями одной из основных в убийстве губернатора.

И со всей категоричностью заявляю, что рудника с таким названием и героев с такими именами в природе не существует. Они — плод воображения автора, его вымысел, в крайнем случае — домысел. Поэтому за случайное совпадение обстоятельств места, времени и действия автор ответственности не несет никакой. Не отвечает автор и за угадываемость отдельных персонажей: люди, траченные «золотой молью», чаще всего выглядят одинаково… одиозно.

Автор

И необычные дни начинаются как обычно.

Природе нет дела до суеты человека. И в день его смерти солнце встает так же, как и в день его рождения. И так же текут облака в бездонной голубой выси, и прохладный ветерок приятно освежает разгоряченное лицо.

— Все, шабашим! — торжественно объявил Коляня, но еще минута прошла, пока до всех дошла эта простая мысль: — конец!

Каторжному труду— конец! Голодовке, комарью, грязи и всему их таежному быту — конец! Еще чуть-чуть усилий, и впереди город, с которым каждый связывал свои мечты, и мечты реальные. Вот они, ключи к городу, — весомые полиэтиленовые бутылки из-под «Тальской» минералки.

Весомые — не то слово! Их троица сработала как маленькая старательская артель: почти семнадцать килограммов не считая десятка самородков-«клопов».

Ну конечно Коляне при дележе как главному перепало больше, да ведь спасибо ему: и сами разбогатели. Пять тысяч граммов на душу, даже если по триста рубликов за грамм…

У Виктора аж голова закружилась. В самых дерзких мечтах никогда он не представлял, что станет обладателем такой суммы. Джип, квартира… не, сначала он полетит на материк, в родной Липецк. Там все, и братья, да и мать поди уже не верят, что когда-то он выбьется в люди. В люди, по-ихнему, — работа, образование, семья, ну, и так далее со всеми причиндалами. Предел мечты — «Жигуль», на который ломят всю жизнь. Точнее, ломили, сейчас поди едва концы с концами сводят, особенно старшой, гордость семьи, кандидат наук… Мать писала, что из пенсии внукам помогает во как! А он, блудный младший сын, заявится как снег на голову, как гром! Подарки, ящик шампанского…

— Ирка, — шутливо обратился он к третьей их напарнице — сероглазой, среднего росточка девушке. — Ты теперь, поди, только за принца замуж выскочишь, а?

— За царя Соломона, — лениво отозвалась Ирка. Облокотившись на рюкзак, она смотрела на волну сопок, начинавшихся сразу за долиной Огонера. Интересно, что там, за ними? И есть ли там люди? Коляня говорит, что здесь от трассы два шага шагни — и края обетованные. И впрямь, они здесь три месяца отпахали — и ни одной души, вообще ничего от цивилизации. Только один раз в день самолет пролетал — высоко, всего серебряная блесточка заметна да белая полоса.

А ведь как она не хотела идти в тайгу. И не верила, что что-то из всего этого получится. И боялась — двое парней. А потом подумала — а чего бояться? Коляню она хорошо знала, перед этим встречались то у него в общаге, то у подруги. А Виктор ей сразу понравился, при первой встрече. Лицо хорошее, глянешь — и верить хочется. И она сразу поняла, что спать будет с обоими, по очереди, или как там получится… Не поварихой же ее в самом деле берут, лапшу на уши она и сама вешать умеет.