Илья Райх - Порок

– Нет, ничего, просто вспомнил одну смешную историю…

Оставалось выяснить еще один небольшой вопрос.

– А Игоря Павел Сергеевич положил в клинику через Станиславского?

– Да, конечно, он помог Павлу.

– А я слышал, что у них конфликт?

– Да, Игорь как-то признался, что Марк Ефимович вот уже несколько лет не общается с отцом.

– Вы не знаете, по какой причине?

– Нет, но мне кажется, что Павел стал ревновать сына к Станиславскому, ведь этот посторонний человек смог окружить его теплотой и заботой, в отличие от него, эгоиста.

Евгений встал, поблагодарил Аллу Давидовну за чай и хотел направиться к выходу, но пожилая женщина схватила его за руку и просящим голосом выговорила:

– Я вам все рассказала, но дайте мне слово, что если моему Игорю что-то грозит, вы приложите все усилия, чтобы спасти его, – она взглянула ему в глаза.

– Да, конечно! – Евгений согласился без колебаний.

– Очень прошу, он, может, и заблудшее существо, но сделайте все возможное.

Евгений кивал и, тихо отдернув руку, ушел. Алла Давидовна в полной отрешенности осталась сидеть на кухне с альбомом в руке…

После визита к Алле Давидовне Евгений заехал к Марии. Как и в прошлый раз, Мария с накипевшими эмоциями бросилась к нему на шею. Евгений на этот раз не поддался на уговоры и не прошел дальше прихожей. На бумаге он написал номер мобильного телефона, пояснив, что если завтра до девяти часов вечера он не придет к ней, то пусть она позвонит человеку по имени Агер Агишевич.

– Он знает, что делать.

– Это очень серьезно. Тебе грозит опасность?

– Как меня объявили вне закона, мне уже ничего не страшно, – Евгений говорил с иронией. В его голосе читалась усталость, смиренность. Он говорил тихо, без эмоций, как обреченный на смертную казнь.

Уже стоя перед открытой дверью, Евгений пообещал Марии, что, если выйдет из патовой ситуации сухим и невредимым, то обязательно женится на ней. Это говорило об одном, что план его действий может и не сработать. Как только вышел из подъезда дома, он заприметил неподалеку от подъезда знакомую стальную «десятку» с тонированными стеклами. Свет, горевший в салоне авто, резко потух. Евгений нащупал пистолет за поясом, достал его, демонстративно передернув затвор, и уверенной походкой двинулся на автомобиль. Оставалось шагов десять, когда «десятка» рванула с места и вихрем умчалась со двора.

– Слабаки! – закричал им вслед Евгений. Он даже не задумался: кто это мог быть? Полиция или люди Станиславского? Без разницы.

Он приехал в Сипайлово, подошел к дому, где проживал, приступ безразличия в нем немного приутих, закупорился. Вернувшаяся бдительность не хотела пускать его домой на пятый этаж, поэтому какое-то время Евгений простоял у подъезда в сомнениях – подниматься в квартиру или нет. Когда ноги окончательно окоченели, Евгений медленным шагом прошелся по пустующим дворам близлежащих домов. Тонированную «десятку» он не нашел. Так он гулял до двух часов ночи. Потом вернулся и почти без звука вошел в подъезд. Тихо, еле дыша, по лестнице поднялся на шестой этаж, немного постояв и прислушиваясь к немому гулу ночи, спустился на этаж ниже. По количеству оборотов замка он сделал вывод, что в квартиру в его отсутствие, возможно, никто не заходил. Но без пистолета в руке пересечь порог квартиры он не решился. Включил свет в гостиной, затем осмотрел спальню.

Учитывая, что за квартирой могли следить с улицы, Евгений, не выключая света, выбежал из квартиры и, спустившись на один этаж вниз, замер. Так он простоял минут тридцать, но с улицы никто не поднялся.

Он вернулся в квартиру, выключил свет и, не снимая одежды, прилег в спальне на кровати. В первые часы поверхностного сна он прислушивался к каждому шороху на улице, в подъезде. Евгений сопротивлялся даже легкому, сквозному сну, в итоге все же одолевшему его и постепенно запеленавшему в свои сети.

Проснулся от сильного стука в дверь. Встал и, пребывая в сонном состоянии, как лунатик, пошатываясь из стороны в сторону, вышел в прихожую. Не спрашивая, он опрометчиво распахнул дверь. Перед ним в черном пальто и черных лакированных сапожках стояла Екатерина Баумистрова. Все, как в тот день, когда ее нашли мертвой в парке. Без толики удивления, что перед ним покойница с того света, Евгений пригласил ее войти. Она вошла, прошла в спальню, он впервые в ее присутствии не ощутил мандража. Ее ясные голубые глаза манили его, он вплотную подошел к ней, потянулся, но она остановила, нежно положив пальцы ему на губы: