Стив Берри - Гробница императора

– И сможем обеспечить то, чтобы ваши планы получили одобрение, – заверил его Пау.

– А что насчет неисчерпаемости запасов нефти? – спросил Малоун.

Обернувшись, Пау подал знак. Один из братьев исчез в открытой двери в стене.

– Неожиданный побочный продукт этого противостояния, – заметил Пау. – Надо отдать Тану должное, он понимал, что это открытие при умелой политике могло принести огромные дивиденды.

Вернулся брат, принеся предмет, который Малоун тотчас же узнал.

Светильник в виде дракона.

В точности такой же, как тот, в Бельгии.

Пау вручил светильник Линю.

– Он ваш. Образец нефти из месторождения в Ганьсу, извлеченной из земли две тысячи двести лет назад, хранившийся в гробнице первого императора. Будем надеяться, он поможет Льву Соколову доказать свою теорию.

Линь принял светильник.

– Товарищ министр, – продолжал Пау, – вы должны понимать, что я мог бы просто отдать светильник с образцом нефти Тану. Один из многих, хранящихся здесь. Но я этого не сделал. Я позаботился о том, чтобы нефть ему не досталась.

– Вы использовали ее как приманку, чтобы завлечь меня в Бельгию. И убить меня.

Пау кивнул.

– Этого хотел Тан, но не я. Вот почему я тогда спас вам жизнь. Я также позволил мисс Витт забрать светильник. Она оказала нам обоим услугу. Позволила выиграть время.

Малоун был не совсем согласен с тем, что это была услуга, однако вынужден был согласиться с логикой. Пау мог просто отдать Тану то, что тот хотел получить.

– Необходимо сообщить об этом открытии всему миру, – провозгласил Линь.

Пау кивнул:

– И Китаю достанется слава. Мы забыли о своем былом величии. Когда-то в науке и изобретательстве мы шли впереди всего мира, и нам по силам снова взять на себя эту роль.

Он поклонился.

Малоун чувствовал, что Линь колеблется.

Наконец он ответил на поклон.

Коттон посмотрел на тело Виктора. Кровь сочилась из смертельных ран, глаза невидящим взором смотрели в потолок, из груди торчали глубоко вонзившиеся в плоть стрелы. Наклонившись, Малоун осторожно закрыл мертвому веки. Он ошибся в этом человеке.

Коттон поднял взгляд на Кассиопею.

По ее щекам текли слезы.

Отпив глоток крепкого черного чая, Малоун подождал, когда утихнет боль в левом плече. Сустав удерживался на месте самодельной повязкой. Покинув это уединенное место, надо будет сразу же обратиться к врачу.

После гибели Виктора прошло три часа. Из этого времени полчаса Коттон провел в импровизированной гробнице Цинь Ши-хуанди, восхищаясь нефритовым погребальным костюмом, а также потрясающими ритуальными предметами.

Сейчас рядом с ним на террасе сидел Линь Йон. За низкой стеной полуденное солнце окрашивало горы во всевозможные оттенки красного, черного и желтого цветов. Воздух оставался теплым, нежный ветерок трепал развешанные вокруг молитвенные флажки. Малоун то и дело посматривал на мраморный циферблат солнечных часов, расположенный всего в нескольких шагах. Циферблат лежал на круглом основании, установленном на четырех квадратных столбах.

– Солнечные часы есть в каждом китайском храме, – объяснил Линь. – Это напоминание о том, что добродетель должна сиять постоянно, как солнце в полдень. Добрый совет, который мы давно благополучно позабыли.

– Вы верите тому, что вам сказал Пау Вень?

– Ни одному слову.

– Я надеялся, что вы не настолько глупы.

– Есть одна поучительная история, которую нам рассказывали в военной академии, – сказал Линь. – Великий полководец по имени Чао во главе сорокатысячного войска осадил маленький город, который обороняла горстка воинов во главе с военачальником по имени Чжан. Через сорок дней жители города уже торговали собственными детьми, чтобы купить немного еды. Однако Чжан отказывался сложить оружие и даже приказал казнить тех, кто вел разговоры о сдаче. В конце концов у осажденных закончились стрелы, и их командир приказал изготовить тысячу соломенных чучел в человеческий рост и одеть их в черное. Затем темной ночью эти чучела спустили с крепостных стен на веревках. Воины Чао выпустили десятки тысяч стрел в эти чучела, которых они приняли за спасающихся бегством осажденных. Стрелы застряли в соломенных чучелах, которые затем подняли обратно на стены. В войске Чжана катастрофическая нехватка стрел сменилась их изобилием.

– Хитро придумано.

– Это еще не все, – продолжал Линь. – Потом той же самой ночью Чжан приказал пятистам храбрецам спуститься со стен города по веревкам. Воины Чао решили, что это опять соломенные чучела, и не обратили на них никакого внимания. Храбрецы Чжана ворвались в лагерь Чао и перебили множество спящих врагов. В войске Чао началась паника, и оно отступило.