Тесс Герритсен - Жатва

Эбби через справочную узнала номер больницы имени Уилкокса и сразу же набрала номер, попросив соединить ее с дежурной медсестрой.

– Гейл Де Леон вас слушает.

– Доброе утро. Вас беспокоит доктор Ди Маттео из клиники Бейсайд в Бостоне. У нашей пациентки послеоперационная лихорадка. Несколько дней назад ей пересадили сердце, полученное из вашей клиники. Мне хотелось бы поподробнее узнать о доноре. Прежде всего его имя. В сопроводительных документах имени донора нет.

– Говорите, изъятие сердца происходило у нас?

– Да. Донором был мальчик-подросток.

– Я должна проверить операционный журнал. Потом перезвоню.

Через десять минут Гейл Де Леон действительно перезвонила, но вместо ответа сама задала вопрос:

– Доктор Ди Маттео, а вы уверены, что не ошиблись клиникой?

– Бланк БОНА у меня перед глазами. Там в качестве клиники донора указана больница имени Уилкокса в Берлингтоне, штат Вермонт.

– Да, это наша клиника. Но в журнале нет записи об изъятии донорского сердца у мальчика-подростка.

– Может, вы посмотрите еще раз? Это было… – Эбби взглянула на бланк. – Двадцать четвертого сентября. По времени где-то около полуночи.

– Ждите у телефона.

Из трубки доносился шелест страниц и покашливание старшей медсестры.

– Вы слушаете?

– Да.

– Я проверила записи журнала за двадцать третье, двадцать четвертое и двадцать пятое сентября. Две операции по удалению аппендицита, удаление желчного пузыря. Еще два кесарева сечения. Никакого изъятия донорских органов в эти дни не проводилось.

– Но мы же получили донорское сердце из вашей клиники!

– Мы вам его не отправляли.

Эбби просмотрела записи хирургических медсестер и нашла: «0105: Прибыл доктор Леонард Мейпс из больницы имени Уилкокса».

– Сердце нам привез ваш хирург, доктор Леонард Мейпс. Он же проводил изъятие сердца у донора.

– В штате нашей больницы нет никакого доктора Мейпса.

– Ну как же? Он торакальный хирург…

– Послушайте! Я еще раз вам говорю: у нас в клинике такого нет. И вообще я не слышала, чтобы в Берлингтоне был врач с такой фамилией. Не знаю, доктор, откуда у вас сведения, но наша клиника здесь ни при чем. Советую вам еще раз все проверить.

– Но…

– Попробуйте поискать в других клиниках.

Эбби медленно повесила трубку.

Она сидела, глядя на телефонный аппарат. Она думала о Викторе Воссе, его деньгах и о том, что можно купить на такие деньги. Она думала об удивительном стечении обстоятельств, в результате которых Нина Восс получила новое сердце. Идеально совместимое сердце.

Потом Эбби снова потянулась к телефону.

– Ты торопишься с выводами, – сказал Марк, листая карточку Нины Восс, оформленную в реанимации хирургического отделения. – Всему этому наверняка существует разумное объяснение.

– Я бы хотела его услышать.

– Жатву провели очень грамотно. Сердце надлежащим образом упаковали, доставили по всем правилам. И документы на донора наверняка тоже были.

– А сейчас почему-то их нет, – заметила Эбби.

– Координатор по трансплантациям приходит на работу к девяти утра. Мы спросим у нее насчет документов. Уверен, они где-то в клинике.

– Марк, документы – только часть истории. Я звонила в больницу имени Уилкокса. У них нет хирурга по имени Леонард Мейпс. Старшая медсестра сказала, что в Берлингтоне вообще нет практикующего хирурга с таким именем.

Эбби помолчала, затем тихо спросила:

– А мы вообще знаем, откуда на самом деле к нам попало это сердце?

Марк молчал. Он пребывал в состоянии полудремы, мешавшей думать связно. Было четверть пятого. После телефонного звонка Эбби он заставил себя вылезти из постели и приехать в Бейсайд. Каждый случай послеоперационной лихорадки считался ЧП. Марк доверял выводам Эбби и результатам анализов, но хотел все увидеть своими глазами. Теперь он сидел в сумраке хирургического отделения, листал карточку Нины Восс и отчаянно пытался включить свой мозг в работу. В стеклах его очков отражались экраны трех кардиомониторов с ярко-зелеными зигзагами линий. Где-то рядом, словно призраки, появлялись и исчезали медсестры. Все разговоры велись вполголоса.

Марк закрыл карточку, снял очки и принялся тереть заспанные глаза.

– Чертова лихорадка. Что могло ее спровоцировать? Меня это заботит посильнее любых бумажек.

– А вдруг это инфекция, перешедшая от донора?

– Очень сомневаюсь. С донорскими сердцами я такого еще не видел.