Тесс Герритсен - Жатва

– Где ты был, Пит? – спросила Эбби. – Зачем приходишь ко мне, если просто сидишь и молчишь?

Брат не ответил. Он молча смотрел на нее. Его губы не шевелились. Воротник синей рубашки был накрахмален, а саму рубашку будто только что отгладили. Эбби вспомнила, как перед похоронами мать крахмалила и гладила рубашку. Неожиданно Пит повернул голову в сторону соседней комнаты. Похоже, его привлек какой-то звук. Фигура Пита задрожала, как потревоженная водная гладь.

– Что ты хотешь мне сказать своим появлением? – допытывалась Эбби.

Пит все быстрее превращался в отражение на взбаламученной поверхности воды. Эбби услышала целую лавину звуков, и брат исчез. Осталась лишь темнота.

Зазвонил телефон. Эбби ощупью сняла трубку:

– Ди Маттео.

– Говорят из реанимации хирургического отделения. Нужно, чтобы вы к нам подошли.

– Что случилось?

– Миссис Восс. Койка номер пятнадцать. Ей недавно пересадили сердце. Повысилась температура. Сейчас тридцать восемь и шесть.

– А как другие показатели?

– Давление – сто на семьдесят. Пульс – девяносто шесть.

– Сейчас приду.

Эбби повесила трубку и включила настольную лампу. Два часа ночи. Стул возле кушетки пустовал. Никакого Пита. Постанывая от усталости, Эбби встала, проковыляла к умывальнику и плеснула на лицо воды. Вода явно была холодной, однако Эбби этого не ощутила, словно находилась под действием анестезии.

«Просыпайся, – мысленно приказывала она себе. – Просыпайся и решай, что делать. Послеоперационная лихорадка. С пересадки сердца прошло три дня. Первый шаг – проверить состояние шва. Затем – легкие. Живот. Распорядиться насчет рентгена грудной клетки и бактериальных анализов».

Главное – быть предельно собранной.

Эбби понимала, что не имеет права допустить ни малейшей ошибки. Особенно сейчас и особенно в отношении этой пациентки.

Входя по утрам в двери Бейсайда, Эбби замирала: вдруг ее уже уволили? Но день начинался, и под напором обычных врачебных дел тревожные мысли отступали. В шестом часу вечера Эбби облегченно вздыхала. Пронесло! Каждый прожитый день немного развеивал тучи над ее головой. Угрозы Парра виделись уже не такими реальными. Эбби знала: Уэттиг и Марк – за нее. Возможно (всего лишь возможно), с их помощью она сумеет остаться в клинике. Нельзя давать Парру ни малейшего повода усомниться в ее профессиональных качествах. Эбби проверяла и перепроверяла результаты каждого анализа и данные каждого осмотра. Она старалась держаться как можно дальше от палаты, в которой лежала Нина Восс. Меньше всего ей хотелось снова нарваться на Виктора Восса.

Но реальность такова, что у Нины Восс повышенная температура, а она, Эбби Ди Маттео, – дежурный ординатор. Все эмоции и страхи – побоку. Она должна делать то, что должен делать дежурный ординатор.

Надев кроссовки, Эбби вышла из ординаторской.

Ночью клиника словно перемещается в иную реальность. Длинные коридоры совершенно пусты, но в них по-прежнему горит яркий свет. Когда смотришь на все это усталыми глазами, белые стены начинают искривляться и покачиваться, становясь движущимися туннелями. По одному из таких туннелей и брела Эбби. Ее тело все еще дремало, мозг никак не мог включиться в работу. Только сердце откликнулось на призыв о помощи. Оно громко стучало.

Завернув за угол, Эбби вошла в реанимацию хирургического отделения.

Здесь свет был притушен. Большинство пациентов спали. Возле стола дежурной медсестры на стене мерцали экраны шестнадцати мониторов, показывая, что сердца всех шестнадцати пациентов бьются. Мониторы показывали и другие данные, в том числе пульс. Эбби мельком взглянула на монитор № 15. Пульс миссис Восс, сто ударов в минуту, заметно превышал норму.

Одновременно с появлением Эбби на столе дежурной медсестры зазвонил телефон.

– Это доктор Леви. Он хочет поговорить с дежурным ординатором.

Эбби взяла протянутую трубку:

– Здравствуйте, доктор Леви. Эбби Ди Маттео слушает.

Ответом ей было молчание.

– Так это вы сегодня дежурите? – с заметным недовольством спросил кардиохирург.

Эбби вполне понимала причину его недовольства. Аарону Леви ужасно не хотелось, чтобы она дотрагивалась до Нины Восс. Но заменить ее кем-нибудь он не мог. Этой ночью доктор Ди Маттео была единственным старшим ординатором в клинике.

– Я как раз собиралась осмотреть миссис Восс, – сказала Эбби. – У пациентки повышается температура.

– Да. Мне сообщили.