Елена Юрская - Злые куклы

— Ладно, пошли в ванную. Только я оденусь. Холодно потому что…

— Так я не понял, мне отвернуться или так стоять?

— Так, значит, Синяя Борода? Синяя Борода… Боже мой… А кто его в конце концов на чистую воду вывел? — заинтересовалась Наташа.

— Да я и вывел. Я его вычислил. Путем сложных умозаключений.

— Разберемся. — Наталья медленно и царственно (откуда что взялось!) встала с дивана и распахнула дверцы шкафа. — Вещи покойницы хранить нечего… Нечего… Раздавать их надо. — Она внимательно осмотрела платья, висящие на плечиках, и наконец нашла то, что искала: кимоно. Размер Дашкин и расцветка слишком веселенькая, но… если человек уже не депутат, а гейша, то почему бы и нет? Лишь на минуту она остановилась у зеркала и обнаружила, что подлецу все к лицу. К встрече с Кириллом Амитова была готова.

И она, встреча, ее не разочаровала. Напротив, выяснилось, что одинаковы мужчины только на картинках, в жизни они — другие. У них не сияет кожа, не блестят глаза, мышцы у живых мужчин послабее, и все прочее тоже какое-то невпечатляющее, стеснительное, и ноги слишком волосаты, и грудь могла быть пошире. Но как ни странно, Кирилла это не портило. М-да.

— Рассказывай. — Наташа скромно потупила взгляд, направив на него пистолет. — Рассказывай, как дошел до жизни такой? Или я сама?

— Вы тоже смотрите эту передачу? — обрадовался Петров. — А мне не нравится.

А потом все замолчали. Наступила какая-то вязкая пауза, ждали чего-то важного. Наверное, со стороны они казались смешными. Голый Кирилл, Наташа в трескающемся кимоно и пьяный Петров в форменном кителе… Наверное, это было смешно. Но все они вдруг подумали, что в этой ванной, вот тут, где они толкутся, не так давно умерла Даша. Каждому из них стало не по себе.

— А что рассказывать? Насколько я понимаю, с пистолетом сюда пришла ты?

— Да? — оживился Петров. — Вот как? Тогда у нас уже две версии. Очень хорошо. Только, может, начнем по порядку. Сначала выясним, зачем своих жен и любовниц убивал Кирилл, а потом перейдем к Наталье Ивановне и зададим ей те же вопросы. И посмотрим, у кого получится лучше.

— Наташа, пусть меня раскуют, — взмолился Матвеев. — Пожалуйста… И вообще, вы нормальные люди? Вы сами-то слышите, что говорите? Ну ладно, я — законченный эгоист, где-то даже бабник, которому живые нравятся больше, но даже мне погибших жалко, а вы — радетели справедливости? Кто-то из вас ведь клятву Гиппократа давал.

— Ой, пристыдил, — прыснула Наташа. — Все, пристыдил насмерть.

— Кого? — снова оживился Петров. — Кого насмерть!!! Опять насмерть!!! Да что такое, в конце концов? Да сколько это может продолжаться?

— А нисколько, — усмехнулась Амитова. — Все кончилось, правда, Кирилл? — Она выпустила улыбку, поиграла ямочками и окаменела. — Хватит, ребята, пожили, как говорится, как умели, и будет.

Она все еще не могла решить, что выгоднее, что нужнее ей и ее семье в этой ситуации: арестовать или убить. Предположим, его арестуют. Спишет ли Дамир его мерзкие рассказики о Катеньке на желание отомстить?

— Кирилл, где вы были в ночь убийства Афины Наливайко? — спросил Петров и вытащил из-за пазухи блокнот, на котором был пропечатан ностальгический ценник — 10 копеек. — И заодно, где вы были в день убийства вашей жены?

— Говорить? — Кирилл развернулся, насколько позволял наручник, застегнутый на руке. — Говорить, Наташа, за кем я ездил и кого искал?

— Мне — безразлично. — Она слегка пожала плечами. — Делай, как считаешь нужным.

— Слушай, Кузя, ну и бабье пошло. Переспать — как плюнуть. Не говоря уже об убить…

— Забирай его в комнату. Буду сдавать преступника властям. А если он, преступник, будет болтать, то мы будем бить его по морде. По наглой рыжей морде… То есть не по рыжей, извини, друг Петров. Заканчиваем водные процедуры. Все… — Наталья помрачнела.

Она устала. Она просто смертельно устала. Принимать важные решения, воплощать их в жизнь, когда ей не хватает ни образования, ни умения, ни желания… Все, чего она действительно хотела, — это внучка и новые итальянские сапоги, каждую зиму чтобы новые. А глобальные проблемы пусть решает Дамир. Катю жалко, Катю она спасет, но глобальные проблемы… Она очень устала. Носить в себе столько, знать об этом столько лет… И молчать из-за глупой детской клятвы «счастьем в жизни». Нет, хватит.

— У него был мотив убивать, — тихо сказала Наташа, когда мужчины, теперь скованные одной цепью наручников, вошли в гостиную. — У него были для этого причины… Кирилл, скажи мне честно и откровенно, ты знал, что Ляля не твоя дочь?