Юлия Шилова - Великосветские воровки, или Красиво жить не запретишь!

— Что?! — Я моментально покраснела и была готова провалиться сквозь землю.

— Что слышала! А не дашь, я тебе твою бошку прострелю!

Зэк достал из кармана пистолет и снял с предохранителя. От него жутко разило перегаром, и я поняла, что он сильно пьян. А говорил, ему пару ведер нужно, чтобы напиться! Я испуганно покосилась на пистолет, схватилась за простреленную руку и шепотом спросила:

— Что ты хочешь?

— Что я хочу?! — засмеялся зэк и стянул свои шорты. Затем снял трусы и остался в чем мать родила.

— Я хочу, чтобы ты прильнула губами к моему детородному органу.

— Только не это.

— Это. По-другому у меня нет настроения.

— Может, лучше доедем до города и ты закажешь себе проститутку. Сам говорил, у тебя денег полно.

— Я хочу сейчас. Зачем мне ждать и кого-то заказывать, если здесь есть ты.

— Ты же сказал, я тебе нужна в качестве ширмы, так вот и используй меня по назначению, а это в мои обязанности не входит.

— Я убью тебя, если ты скажешь хоть еще одно слово. Убью и закопаю прямо в этом лесу! Понятно?! Считаю до трех и стреляю в твою упрямую башку.

Я посмотрела на детородный орган зэка и сморщилась от брезгливости. Мне казалось, что стоит коснуться его губами, меня сразу вырвет.

— Раз, два… — стал считать зэк.

Я закрыла глаза и принялась ублажать этого мерзавца. Зэк тяжело дышал и гладил мою голову пистолетом. Как только все закончилось, я подошла к реке и прополоскала рот. Затем умыла лицо, села на берегу и положила голову на колени. Я не знаю, что чувствовала в этот момент. Наверное, ничего. Жива, и ладно.

— Иди сюда, что ты там села, — позвал меня зэк.

Я обернулась и увидела, что он опять налил полный стакан самогонки. Трусы этот хмырь не надел.

— Что загрустила, подруга? — подмигнул он мне. — У тебя неплохо получается. Мой дружок исключительно подходит к размерам твоего рта.

Я ничего не ответила. Вероятно, именно в эту минуту я приняла решение бежать. Все равно куда, но только подальше от этого зэка, а то придется ублажать его по десять раз на дню. Бежать, бежать, везде живут люди, я доберусь до них.

— Ты что, оглохла?! Иди сюда, я кому сказал! Не забывай, у меня в руках пистолет.

Я встала и пошла на прежнее место. Уговорив вторую бутыль, зэк пьяно улыбнулся.

— Слушай, ну как мне с тобой повезло! Представляешь, что было бы, если бы я залез в машину к какому-нибудь мужику?! Я как чувствовал, что мне именно в эту машину надо.

— Как жаль, что ты не залез в соседнюю.

Стало темнеть. Зэк поднялся, сложил покрывало, взял меня за руку и повел в дом. Расстелив покрывало на кровати, он завалился сверху и расстроенно произнес:

— Вот черт, сигареты закончились. Давай ложись рядом, что встала?!

— Я спать не хочу. Я могу просто на полу посидеть.

— Кончай дурить. Ложись рядом и спи. Завтра тяжелый день. Услышав последнюю фразу, я не выдержала, громко заревела и села на пол. Меньше всего мне хотелось, чтобы наступил завтрашний день. Нужно будет куда-то ехать, добывать пищу, ублажать этого подонка. Сколько это будет продолжаться? Господи, когда же я смогу вернуться домой?! Меня трясло, из груди вырывались громкие стоны.

— Кончай реветь! Кончай реветь, я кому сказал!

Я не могла остановиться и заревела еще громче.

— Ненавижу, когда бабы плачут.

— Отпусти меня. Я не могу с тобой бегать. Мне домой надо.

— Не могу. Прекрати реветь.

Я постаралась успокоиться и теперь лишь изредка всхлипывала.

— Когда ты меня отпустишь?

— Не знаю. Может, я тебя убить надумаю, — усмехнулся зэк. — Наревелась? Теперь иди и ложись рядом. Я уже черт знает сколько рядом с женщиной не лежал. И учти, я повторять не люблю.

Мне ничего не оставалось, как встать с пола и лечь рядом с ним. Он положил руку мне на грудь и стал гладить. Затем развязал купальник и залез внутрь.

— Без рук можно?

— Конечно, нельзя. Так нечестно, я получил удовольствие, а ты нет.

— Я все равно с тобой никакого удовольствия не получу!

— Почему?

— Потому что я с незнакомыми людьми, тем более с такими неприятными, как ты, удовольствие получать не умею.

— Ты хочешь сказать, я тебе неприятен?

— Конечно, неприятен.

— Почему?

— Потому что я тебя не знаю и знать не хочу.

Зэк перестал меня гладить и ударил прямо в грудь. Я взвыла от боли и с трудом сдержала слезы.

— Ты со мной так не разговаривай. Тебе придется меня узнать. Запомни, мне терять нечего. Все, что мог, я уже потерял. Я вас, сук, жуть как ненавижу! Вы все твари продажные! Моя женщина вышла замуж меньше чем через два месяца, как я сел, а обещала ждать и писать письма. Только как посадили, ни одного не написала, наверное, за конвертами было лень сходить.