Джоанна Флюк - Убийство в сливочной глазури

— Майк, ты меня удивляешь. Я всегда считала, что напарники должны поддерживать друг друга. Неужели у тебя нет ни капли доверия к Биллу?

— Конечно, есть! — Кажется, Майк не на шутку возмутился. — Билл — мой лучший друг. Ты это знаешь. Но при расследовании убийства я не могу допустить, чтобы мной руководили личные чувства. Именно потому, что Билл мой партнер и друг, я должен в лепешку расшибиться, но относиться к нему так же, как ко всем остальным. Очень важно, чтобы при расследовании этого убийства все было по правилам. А это непросто, если учесть, что мне придется заниматься этим в одиночку.

— Ты расследуешь это убийство один? — удивилась Ханна. — Почему не взять кого-нибудь из подчиненных себе в помощь?

— Потому что я не доверяю никому, кроме Лонни Мерфи, а он вернется только через две недели.

Ханна озадаченно уставилась на Майка.

— Но почему Лонни можно доверять, а остальным нельзя?

— Потому что Лонни здесь новичок, а первые полгода шериф всегда хорошо обращался с новичками. Потом медовый месяц заканчивался, и начинались суровые будни.

— Что это значит?

— Как только проходили первые полгода, он начинал критиковать подчиненного. Шериф следил за исполнением инструкций, как цербер, поэтому почти у всех, кто служит под его началом, есть причины его ненавидеть.

— За что, например?

— За то, что их не продвигали по службе, за то, что им не оплачивали отпуск, и особенно за идиотские выговоры, которые лишали их прибавки к жалованью за хорошую службу. — Перечисляя, Майк загибал пальцы. — Ты наверняка сама знаешь. Биллу все знакомо не понаслышке, потому что шериф и его поприжал в прошлом году.

— Я помню, — сказала Ханна. — Андреа рассказывала. Билл целую ночь просидел в засаде и вел наблюдение, а потом получил выговор за то, что у него съехал набок галстук.

— Вот-вот. Я сейчас изучаю эти выговоры, и все они не что иное, как просто придирки.

— Ты думаешь, кто-то убил шерифа из-за несправедливого выговора?

— Не совсем. Я не верю, что кто-нибудь из служащих полиции настолько сошел с ума, чтобы его убить, но мой долг — все проверить.

Ханна навострила уши.

— Ты хочешь сказать, что ведешь внутреннее расследование?

— Совершенно верно. И мне очень пригодилась бы помощь Билла. Ханна, ну не будь со мной так сурова. Из-за того, что Билла пришлось отстранить, мне так же больно, как ему.

Ханна не удостоила эту мольбу ответом. Вместо этого она молча, в упор смотрела на Майка, пока он не отвел глаза.

— Что ж… — сказал Майк, переминаясь с ноги на ногу. — Мне пора бежать. До скорого.

«До самого скорого!» — подумала Ханна. Но вслух ничего не сказала, хотя еще вчера в школе ни за что не заподозрила бы себя в подобной стойкости. Плотно сжав губы, она дождалась, пока Майк уедет, забралась в свой грузовик и повезла все необходимое для заказанного ей приема с буфетом.

Когда она снова села в грузовик, шел уже второй час дня. Буфет пользовался успехом. Мардж Бишем нашла добровольцев, желающих помочь Ханне с «Кулинарной книгой Лейк-Иден», дамам из «Друзей общественной библиотеки Лейк-Иден» понравились Вишневые Плутишки, а самой Ханне удалось увернуться от встречи с матерью. Было ясно, что Делорес не знает о том, что случилось с зятем. Андреа еще не сообщила ей неприятные новости. Ханна решила, что было бы несправедливо посягать на права сестры первой рассказать матери обо всем.

Свернув на дорожку к дому Андреа и Билла, Ханна глубоко вздохнула. Для разговора потребуется все терпение, а это не самая сильная ее сторона. Билл и так уже расстроен из-за отстранения от службы, а тут еще и Андреа может расстроиться, если Ханне хоть немного не понравится обед.

Ханна припарковала машину рядом с «вольво» Андреа и Билла, позвонила в дверь и улыбнулась. У Андреа и Билла был музыкальный звонок нового типа, который исполнял первые несколько тактов из «Полета валькирий». Но валькирии сейчас ничем помочь не могли, если только не носили адвокатскую мантию.

Андреа распахнула дверь.

— Прости, что так долго не открывала, — извиняющимся тоном сказала она. — Доделывала тосты.

— Ммм, — промычала Ханна, входя в дом и принюхиваясь. Пахло горелым. Видимо, тостами. — Для меня есть новости?

— Никаких. Проходи же, Ханна. Билл ждет тебя в кухне.

Ханна прошла за сестрой по коридору в освещенную солнцем кухню. Когда Андреа и Билл покупали этот дом, главным доводом «за» была кухня. Она называлась «кухня гурмана»; Ханна с завистью осмотрела встроенную двойную плиту, специальную вытяжку и мангал для барбекю, окруженный мягкими скамеечками. Было бы так здорово жарить на нем колбаски, а гости сидели бы вокруг и смотрели. И основные блюда готовить было бы куда интереснее. В гриле имелась специальная насадка для запекания цыпленка целиком, так чтобы он медленно вращался под жадными взглядами гостей.