Олег Алякринский - Я — вор в законе - Общак

— У вас проблем пока нет. Но могут быть, — не менее многозначительно отозвался Урусов и помахал перед носом Мильвы видеокассетой.

— Что это? — По лицу Мильвы было видно, что эта проницательная женщина и так уже все поняла и задала свой вопрос просто для порядка.

— То самое! — усмехнулся Урусов. — Давай, Гаврилова, не будем терять время. Оно сейчас дорого — мне и тебе. На прошлой неделе убили Юрия Соловьева — ты в курсе?

По лицу Мильвы пробежала тень.

— В курсе, — осторожно ответила она.

— А в курсе ли ты, что Соловьев поставил в твоем заведении скрытые видеокамеры? В общем зале, где стриптиз, и в кабинетах, где… — Он выразительно пощелкал указательным пальцем по левой ладони. — И собрал у себя гигантскую коллекцию…

— Его поэтому убили? — жестко спросила хозяйка элитного борделя.

— Нет! В том-то и дело, что нет. Вся его коллекция осталась на месте. Ее даже не тронули!

— Соловей был педик! — подняла соболиную бровь Мильва. — Может, «голубые разборки»?

— Не исключено, — хмуро кивнул Урусов. — Но меня сейчас интересует другое. Я просмотрел вот эту кассету — там есть любопытный эпизод… Давай-ка поставим и вместе поглядим. Видак есть?

— Да вон стоит! — Мильва взяла кассету и вставила ее в щель видеоплеера.

Оба смотрели забавы главного бухгалтера «Госснабвооружения» с одноногой девкой без комментариев.

— Ну и что вас интересует? Клиент или моя бабочка?

— Клиент. Я его узнал. Это Валерий Авраменко. Но сначала объясни мне, Мильва, что это за путанка такая странная. Это ведь Маринка Хромоножка?

— Маринка, верно, — улыбнулась та. — И вы все видели?

Урусов немного растерялся: что имеет в виду эта хитроумная бандерща?

— Что значит «все»? Как она протез ноги отстегнула — видел. Как Авраменко на ней скакал, словно Чапаев на белом коне, — видел. Так что это за извращенные забавы с девками-инвалидами?

Мильва покачала головой:

— А вы и не знали, товарищ генерал, что путанки-ампутанки сейчас у нас ценятся подороже, чем вокзальные мальчики и дедочки младшего школьного возраста?

— Путанки-ампутанки! — усмехнулся Урусов. — Это. еще что за прикол?

— Девочки — симпатичные, смазливые, фигуристые девочки, у которых имеется какой-нибудь физический дефект. Скажем, нет руки или обеих рук, нет ноги или обеих ног…

— Нет груди или обеих грудей… — иронически подхватил Евгений Николаевич, вообразив себе эту картину, и ощутил нарастающее возбуждение. Он поерзал в кресле, чтобы высвободить своего нахохлившегося бойца из трикотажного плена. Боец радостно ткнулся головой в брюки.

— Вот как раз с грудями-то все в порядке! — подмигнула Мильва. — Даже более чем! Хотя отчасти вы правы — наши особые клиенты приветствуют силиконовые протезы у бабочек.

— И кто же лакомится этими вашими путанками-ампутанками? — поморщился Урусов. — Неужели есть любители?

— Да не любители, Евгений Николаевич, а самые настоящие профессионалы! Пойдемте, я вам кое-что покажу!

И хозяйка клуба повела гостя по винтовой лестнице в подвал — туда, где Урусов еще никогда не бывал. В подвале, вопреки его ожиданиям, располагались не хозяйств венные помещения, а фешенебельные номера. Мильва завела его в комнату и, плотно затворив за собой дверь, предложила ему сесть. Он утонул в мягчайшем кресле из крокодиловой кожи.

— Дианочка! — громко Позвала Гаврилова и нажала невидимую кнопку. Одна из четырех стен вдруг осветилась откуда-то изнутри голубым сиянием. За прозрачной стеной оказалась высокая японская ширма, из-за которой появилась, вернее сказать, выкатилась девушка лет восемнадцати-девятнадцати в инвалидном кресле-каталке. На ней была легкая длинная юбка, как та, что носила Маринка Хромоножка. Урусов так и обомлел. Девушка подкатилась вплотную к освещенной стене и медленно сняла юбку. Под юбкой не оказалось ничего, кроме двух коротких культей. Потом Диана с совершенно бесстрастным лицом скинула с верхней части тела блузку — и Урусов, сглотнув горячую слюну, вперился в пару прекрасных грудей, похожих на легкие пушечные ядра.

— Она инвалид детства? — хрипло прошептал он.

— Она инвалид по заказу, — жестко ответила Мильва. И пояснила: — Мы нашли ее в Керчи. Она торговала на колхозном рынке. Привезли в Москву, показали кое-кому из наших клиентов особого назначения. Он был в восторге, только изъявил пожелание, чтобы девушке немного увеличили груди и… — она помялась, — убрали ноги выше колен.

Полностью обнажившаяся Диана тем временем ловко вскочила на сиденье своего кресла и изящно выгнула спину, так что ее феноменально огромные груди бесстыдно выкатились вперед, но не повисли, а встали торчком.