Сергей Зверев - Морская стрелка

— Прибыли, — коротко доложил рулевой.

И тут на глазах «застывшая волна» ожила. В воду соскользнула матово-серебристая пленка, привязанные к ней грузы тут же потащили ее на дно. Перед командиром во всей своей красе стоял его боевой корабль: прочнейший титановый корпус, рубка, из отдраенного люка льется приглушенный электрический свет. Из темноты на веслах вышла надувная лодка. Илья Георгиевич вскинул в приветствии руку, узнав находившихся в ней мужчин — четырех техников, которых он в последний раз видел во Владивостоке, когда «Адмирала Макарова» ставили в сухой док на обслуживание.

Иногда пристрастие вице-адмирала Столетова к излишней секретности раздражало командира подлодки. Ни он не знал имени-фамилии старшего в группе техников, ни тот не был осведомлен даже о звании Ильи Георгиевича. Конечно, можно было бы спросить и получить ответ, но так уж было заведено: всю нужную информацию Столетов выдавал или лично, или через своих людей. Тем не менее мужчины обменялись крепким рукопожатием.

— Прошу, товарищ командир, принимайте корабль из рук в руки.

— Осмотр не будет тщательным. Не в первый раз действуем в связке.

Подводники перебрались на палубный настил родного корабля. Старший группы техников не вмешивался в работу экипажа. Он, скрестив на груди руки, молча наблюдал за тем, как офицеры подплава активизируют системы «Адмирала Макарова». Командиру, которого за глаза экипаж называл Морским Волком, коротко докладывали об исправности и готовности.

— Зарядка аккумуляторных батарей — сто процентов. Заполнение топливных баков — тоже сто…

Акустик в своем тесном полутемном закутке уже надел наушники и вслушивался в звуки моря.

— Ближайшее судно — рыболовецкий сейнер — в семи милях, пяти кабельтовых. Удаляется курсом норд-норд-вест…

Командир подлодки только успевал бросать:

— Вас понял. Проверьте перископ… как система подъема стойки гидравлической антенны? Включите выдвижение шнорхеля.

Еле слышно гудели системы пневмо— и гидропривода. На экране главного компьютера появлялись таблички, извещавшие о работоспособности систем.

— Все в порядке? — старший команды техников сдержанно улыбался.

— Так и должно быть, — так же сдержанно ответил Илья Георгиевич, — глубокое погружение покажет.

— Ну тут я вам уже не попутчик, — развел руками техник, — надеюсь, субмарину вы передадите потом в наши руки в более-менее рабочем состоянии.

— Ну, конечно же, сами вы молодцы, а теперь передаете ее в руки подводников-вредителей. Раскурочим все, что только можно. Лишней кувалды у вас не найдется?

— Если нет претензий и пожеланий, то счастливо оставаться. На камбузе есть даже свежая зелень. Дня три не завянет. Единственное, о чем не позаботились, это спиртное и жаркие красавицы. Ничего, — блеснул бесшабашной улыбкой техник, — где-нибудь по дороге купите пару ящиков и подберете: девицы любят добираться автостопом. — И техник сноровисто взобрался по металлической лестнице к люку.

— И вам того же, — крикнул ему вдогонку Илья Макаров.

Вскоре послышалось гудение навесного двигателя моторки. Теперь предстояло узнать о задании во всех его подробностях. В общих чертах командиру подлодки его обрисовал еще в Калининграде вице-адмирал Столетов. Но детали, как всегда, содержались в номерном запечатанном конверте, который покоился в сейфе на борту мини-субмарины.

Макаров вчитывался в короткий, на две с половиной страницы текст. Неожиданностей в задании не было. Предписывалось идти заданным курсом к предполагаемому квадрату встречи северокорейского научно-исследовательского судна и иранской субмарины. Каждый час предстояло связываться с КП Балтфлота для уточнения координат этой самой предстоящей встречи. За передвижением северокорейского судна следили российские спутники-шпионы. По предварительным прикидкам, от нужного места подлодку отделяло около четырех часов хода. На этот раз вопреки обыкновению командир не стал советоваться со старпомом. Все было предельно ясно: безлунная ночь, множество мелей и неглубоких рифов, которыми изобилует Океания, и лимит времени.

— Идем в надводном, — и все же пояснил: — Так будет быстрее.

Штурман уже успел проложить новый курс и ввести его в компьютер. Теперь можно было целиком положиться на автоматику. Настоящая работа оставалась лишь у акустика и оператора пассивных сонаров.

— Всем, не занятым на постах, можно выйти наружу.