Сергей Зверев - Точка выброски

— Гляди, доспехи у него совсем истлели, — заметил Алесь. — И меч-гладиус полностью проржавел.

— А вот наконечник пилума почти целый, — добавил Богдан.

«Пилумами» назывались короткие копья с длинными и тяжелыми металлическими наконечниками, которые в древности успешно использовали римские воины и не только они. Брошенный умелой рукой пилум при удачном попадании в цель мог пробить довольно толстые доспехи и даже пронзить врага насквозь. Под тяжестью впившихся в них копий щиты, которыми прикрывались вражеские солдаты, приходилось отбрасывать из-за невозможности дальнейшего использования. От деревянного древка пилума, на которое, по-видимому, опирался древнеримский воин перед смертью, за две тысячи лет не осталось и следов. А вот его длинный и широкий наконечник, немного напоминающий австрийский штык времен Первой мировой войны, сохранился почти нетронутым.

Друзья немедленно приступили к привычной работе. Археология — наука непростая. Многим представляется, что после обнаружения чего-то интересного делать практически ничего не остается. На самом деле это совершенно не так. В случае неумелого обращения с находкой ее можно просто загубить. Поэтому друзья действовали строго по правилам. Найденный скелет с остатками амуниции и оружия предстояло предварительно очистить от верхнего слоя почвы. Затем его необходимо было обработать специальными составами, предохраняющими пролежавшие почти две тысячи лет под толстым слоем песка древние артефакты от разрушающего действия кислорода. Существует масса примеров, когда предметы, успешно пролежавшие в земле века, оказавшись на поверхности, за короткое время рассыпались в прах. Кроме того, обнаруженные находки все до одной нужно было немедленно зафиксировать, многократно сфотографировать и запечатлеть их внешний вид и расположение в раскопе на видеокамеру. В этой науке учитывается все, вплоть до мельчайших подробностей. Иногда именно мелочи и играют важнейшую роль. На время процесса Богдан и Алесь приумолкли, оставив на время привычные шуточки, лишь изредка перебрасываясь фразами строго научного содержания. С головой погруженные в работу, Алесь и Богдан не сразу различили в шуме ветра пустыни стрекот мотоциклетного мотора.

— Наверное, это наши новые знакомые почему-то решили вернуться обратно, — заметил Алесь, подымая голову над раскопом.

— Ну! Что-то уж слишком быстро, съездить в город и назад они бы еще не успели, — добавил Богдан.

За работой у друзей почти вылетели из головы мысли о похищении российских гонщиков и о том, что же могли предпринимать сейчас их таинственные гости. Профессиональное дело так захватило их внимание, что археологи не сразу заметили — местные рабочие, только что окружавшие их плотным зрительским кольцом, вдруг все до одного куда-то подевались.

— И куда это все наши землекопы разбежались? — слегка удивился Алесь, продолжая распылять над драгоценной находкой оберегающий ее от разрушения состав. — Как будто корова языком слизнула.

— А кто их знает! — Богдан держал в руках профессиональный фотоаппарат, прикидывая, с какой точки лучше начинать съемку. — Меня это сейчас мало волнует.

— Слушай, а ведь это никакой не мотоцикл, — сказал Алесь, проводив взглядом промелькнувший над барханами мотодельтаплан, треугольные крылья которого были окрашены в желто-коричневые цвета пустыни.

Сахара — коварная пустыня и часто напоминает о себе неожиданно. О ней можно смело сказать — страна контрастов. Бывает, что путешественники отправляются в путь, когда ничто вокруг не предвещает плохой погоды. Воздух еще чист и спокоен, но в нем уже разливается какая-то таинственная тяжесть. Постепенно небо над горизонтом начинает розоветь, затем принимает фиолетовый оттенок. Это где-то далеко ветер поднял и гонит в эту сторону желтые пески пустыни. Вскоре ситуация меняется — мутное солнце уже едва пробивается сквозь быстро несущиеся песчаные тучи. Становится трудно дышать, кажется, что песок вытеснил собой воздух и заполнил все пространство вокруг. Ураганный ветер несется со скоростью в шестьдесят, а иногда даже в восемьдесят километров в час. Песок обжигает, душит, сбивает с ног. Бури в Сахаре обладают необычайной силой. Бывалые караванщики рассказывали, что иной раз тяжелые верблюжьи седла уносит ветром за сотни метров, а камни величиной с куриное яйцо катятся по земле, как горох. Такая буря может длиться неделю и даже дольше, и тем, кого она застает в пути, очень не повезло.