Олег Алякринский - Облава

Прошло года три, и заключенному Фокину за примерное поведение обещали досрочное освобождение через год. А потом, уже перед самым досрочным освобождением, вызвали его на беседу в кабинет замначальника колонии по воспитательной работе — да только беседовал с ним не кум, а какой-то надменный полковник с чернявым красивым лицом. Фамилия того полковника была Урусов… Вот после того самого разговора с Урусовым и наступил в судьбе Дениса Фокина перелом… Вышел он из колонии с новым паспортом и новой биографией — так появился на свет Григорий Алексеевич Крючков, бывший боец-интернационалист, то есть афганец. По наводке Урусова поехал он в подмосковный Подольск, устроился там в местное УВД, и ему, как ветерану Афганистана, дали сразу ни много ни мало звание капитана… Пару лет в Подольске он только осматривался, сидел не высовывался, а потом постепенно перезнакомился со всеми местными авторитетами, стал потихоньку толкать им якобы списанное оружие и боеприпасы, а те ему оказывали кое-какие мелкие коммерческие услуги — то иномарку пригнали за полцены, то помогли квартирку трехкомнатную прикупить по случаю, благо уже тогда в Подмосковье началась кампания по приватизации муниципального жилья… Словом, года за три пообвыкся новоявленный Григорий Алексеевич на новом месте и в новом качестве, вжился в свою новую биографию… И тут как гром среди ясного неба — звонок из Москвы от генерала Урусова: так, мол, и так, долг платежом красен, пришла пора отрабатывать чистую анкету героя-афганца Крючкова… И открылась в его личном деле новая страница: Григорий Алексеевич стал время от времени выполнять неофициальные поручения своего эмвэдэшного благодетеля, которые тот сообщал ему при личных встречах в ресторане Северного речного вокзала в Москве. Эти поручения в основном сводились к разбирательствам во «внесудебном порядке» с нечистыми на руку коммерсантами и чиновниками, которых хитроумный генерал Урусов вычислял по своим служебным каналам, а затем с помощью Крючкова и подобных ему милицейских служак шантажировал и «разводил на бабки». В общем, поручения эти были Крючкову вполне по плечу. Но потом генерал пошел дальше и однажды недвусмысленно поручил Крючкову одно «щекотливое», как он его называл, дельце.

Крючков попытался было уклониться от его выполнения, но тут же впал в немилость генерал-полковника и после нескольких «показательных уроков», в которых Урусов продемонстрировал Крючкову, что может быть в случае ослушания, вынужден был исполнить с рвением все порученное ему.

За последние два года тайного сотрудничества с Евгением Николаевичем ему приходилось раз пять соприкасаться с выполнением таких весьма «щекотливых» заданий.

Но теперь ситуация резко изменилась: он получил не просто «щекотливое», а самое что ни есть смертельно опасное задание. Поимка, а тем более устранение Владислава Игнатова, смотрящего России, могли аукнуться ему страшным бумерангом… И тем не менее опаснее для него было не выполнить приказ высокопоставленного эмвэдэшного генерала, это представляло непосредственную угрозу его собственной жизни. Григорий Алексеевич хорошо понимал всю сложность своего нынешнего положения; обратной дороги у него нет, но и впереди никаких радужных перспектив.

Ожившая рация отвлекла подполковника от невеселых мыслей, но он не сразу сообразил, что чей-то далекий голос адресуется именно ему.

— Вас вызывают, Григорий Алексеевич, — подсказал ему дремавший за рулем сержант-водитель. — Видать, наши из леса.

«Вашим в лесу самое место», — недовольно усмехнулся про себя Крючков, а вслух хрипло гаркнул в микрофон:

— «Витязь-1» на связи. Доложите обстановку!

Он многое отдал бы сейчас за долгожданное сообщение о задержании или уничтожении Варяга. Однако рапорт разочаровал.

— Объект опять ушел, — докладывал из савостинского охотхозяйства старший лейтенант Огородников, командир омоновской группы захвата. — Нам удалось окружить дом егеря, но то ли их кто-то предупредил, то ли мы их спугнули, словом, они сбежали прямо у нас из-под носа. Была перестрелка, двое наших ранены.

Крючков от негодования готов был разбить рацию.

— А егерь? Что он говорит? — Подполковник едва сдержался, чтобы не сорваться на крик, и добавил желчно: — Или он тоже ушел у вас из-под носа?

— Егеря задержали, — заторопился командир группы захвата, — но старик божится, что всю ночь отсутствовал, проверял щиты в лесу и ничего не знает, а в избушку кто-то влез в его отсутствие. Старик вроде не врет, сейчас же охотничий сезон на подходе… Он и впрямь всю неделю ходил в дозоры.