Альберт Байкалов - Час последнего патрона

Вахид дождался, когда выйдет Шамиль, и направился через зал.

— Козел! — прошипел друг.

— О чем он тебя спрашивал? — спросил Вахид.

— Пытал, как и тебя, что я в Киеве забыл.

Вахид проводил взглядом женщину в роскошной шубке и цокнул языком. Этого было достаточно, чтобы запомнить всех, кто остался сзади. Мужчина, на которого он обратил внимание, куда-то пропал.

«Значит, его сменил другой», — сделал вывод Вахид, пытаясь угадать, кому передана эстафета.

Сотрудником отдела оперативного наблюдения могла быть и женщина, идущая следом. Неброско одетая, с незапоминающимся лицом, она как-то нервно вздрогнула, поймав на себе взгляд Вахида.

Службы аэропорта работали из рук вон плохо. Вместо сорока минут Вахиду с Шамилем пришлось ждать выдачи багажа больше двух часов.

— Куда теперь? — спросил Шамиль и взял сумку с ленты.

— На автобус, — отходя от конвейера, ответил Вахид и снова заметил все того же мужчину.

Теперь он был в серой куртке, а ворот сорочки подпирал галстук синего цвета.

Вахида это развеселило. Налицо безграмотно организованное наружное наблюдение. Было видно, что мужчина постигал азы оперативного мастерства в лучшем случае по учебнику. Переодевание эффективно разве что с дилетантами. Вот если бы он не стал этого делать, то его появление у места выдачи багажа не вызвало бы никакого подозрения. Мало ли? Вдруг он попросту летел тем же рейсом?

— У меня зубы разболелись, — негромко сказал Вахид по-чеченски.

— Сразу несколько? — Шамиль участливо заглянул ему в лицо.

— Два или даже три. Один коренной точно.

Это означало, что им на хвост сели сразу несколько человек, но определить удалось пока только одного.

— Посмотри, слева у выхода, кажется, стоит наш земляк, — неожиданно сказал Шамиль.

Вахид, не подавая виду, скользнул взглядом по толпе.

— Ты прав.

Там Лече Истропилов, одетый в модное черное пальто.

Вахида охватило волнение. Неужели полковник ССО решится на спонтанный контакт сразу после прилета? Нет, не может быть. Просто он дает понять, что тоже находится в Киеве.

Вахид перекинул ремень сумки на другое плечо и вынул из кармана платок. Утирая нос, он предупреждал, что за ними «хвост». Лече знал условный сигнал и даже увидел платок, но повел себя странно.

Завидев Вахида и Шамиля, он просиял от радости и шагнул им навстречу.

«Что он делает?» — подумал Вахид и оглянулся.

Все тот же мужчина шел следом за ними.

— Вот уж не думал, что встречу здесь земляков! — заявил Лече.

— Разве мы знакомы? — спросил Вахид.

— Это недолго исправить! Я готов поспорить, что ты из Беноя и зовут тебя Джамал!

— Что-то не припомню тебя. Хотя ты прав. Близкие и друзья зовут меня Джамал, и я действительно когда-то жил в Беное. Но мое настоящее имя Вахид.

— Я приезжал в Беной к родственникам, — сказал Лече, увлекая Вахида в сторону. — А ты жил напротив.

— Так ты тот маленький Лече! — Войдя в роль, Вахид ладонью показал рост воображаемого подростка.

— Не Лече меня зовут. — Полковник замотал головой. — Я Ислам!

— Точно, Ислам! — воскликнул Вахид.

От его внимания не ускользнуло, как напрягся соглядатай, остановившийся чуть поодаль. Он делал вид, будто читает расписание, и ловил каждое слово, отчего Вахид сделал вывод, что чеченский язык ему знаком.

Не сводя с него взгляда, он положил руку на плечо Лече.

— Подожди меня, я сейчас. — Вахид подошел к мужчине. — Ты понимаешь наш язык?

— Что? — Соглядатай, застигнутый врасплох, часто заморгал.

— Почему слушаешь, о чем мы говорим? Я давно тебя заметил. Тебе пограничник показал на меня. Потом ты переоделся и подумал, что я тебя не узнаю. Глупый ты! Что, если мужчина носит бороду, значит, он террорист? А может, ты просто воришка?! — наседал Вахид.

— Да что вы себя позволяете? — возмутился этот субъект и беспомощно огляделся по сторонам.

Боковым зрением Вахид заметил милиционера, направляющегося в их сторону.

— У вас проблемы? — спросил сержант.

— Пока русские собаки не пришли на мою землю, я работал в милиции. Мне легко отличить обычного пассажира от человека, который следит за мной! — гневно проговорил Вахид.

— Документы! — потребовал милиционер.

— Мои?

— Да.

— Ты у него проверь, — возмутился Вахид. — Говорю же, ходит за нами как привязанный и подслушивает все, о чем мы говорим.

— Я и языка не знаю, — наконец признался мужчина.

— Значит, говоришь, в милиции работал, — просматривая страницы паспорта, пробормотал сержант. — А сейчас?