Владимир Митрофанов - Телохранитель

– Как она может? Я больше всего ненавижу надевать пододеяльники, а она делает это сто раз за день. Бр-р-р…– содрогнулась Вика, увязая в пододеяльнике.

И еще у нее была особенность:

– Не могу касаться бархата – меня сразу в дрожь бросает!

Ховрин только похахатывал.

Три дня прошли спокойно. Наступил четверг. К четвергам Ховрин начал относиться с некоторым внутренним трепетом. За последний месяц четверг явно становился потенциально самым опасным днем недели. В этот день нужно было сделать пеший проход домой, а это стало опасным. Решение было простое: взять у кого-нибудь на время машину. У Саши Земскова -Зимы был в пользовании старый «жигуль-шестерка» на ходу: продать сложно, выбросить – жалко. Зима согласился сразу:

– Забирай и катайся – она мне нахер не нужна!

Вечером Ховрин подогнал к школе «шестерку», которую драил целое утро. Одних окурков выкинул из салона чуть не полведра. Катя посмотрела на нее с изумлением.

– Я в это ржавое ведро ни за что не сяду! – На ее лице отразился ужас.

– Нормальная машина! – Ховрин похлопал ладонью по гулкой, слегка помятой крыше. – Прет только так! Но на ста десяти начинается сильная вибрация от кардана. Страшно, что развалится. Но по городу такая скорость и не нужна. Нам только до метро доехать.

Но, похоже, не особо-то он Катю убедил. Впрочем, «шестерка» заводилась через раз и то прямым проводом с аккумулятора на стартер – иначе никак. Больше стояла, чем ездила. Еще и одна фара не горела. В конце недели он отогнал ее назад Зиме. Тот даже не удивился.

Четверг, однако, прошел без приключений, если не считать маеты с машиной.

А Ховрин опять пошел домой через дворы. Там у трансформаторной будки была такая ниша, где можно было помочиться. Ховрин нырнул туда. Пока делал дело, услышал какой-то гомон. Высунул голову из этой щели и тут увидел, что бывший его одноклассник Саша Лавриненко, он же Лаврик, попался в лапы темных сил. Компания явных злодеев обступила его. Лврикстоял перед ними, весь дрожа, сжав кулачки и сверкая очками. Смотреть на него было жалко и больно, как на свернувшегося в клубок на шоссейной дороге ежа. Однако это и было самое настоящее мужество. И это притом, что у него не было никаких шансов. На миг промелькнуло в глазах злодеев смешанное с уважением удивление, впрочем, тут же сменившееся злорадством. Могла получиться потеха.

Смотреть на это было невыносимо. Мир мог вполне лишиться будущего академика Ландау или Стива Джобса. Ховрин, чертыхнувшись, вылез из своего убежища, подошел к изумленному Лаврику, хлопнул его по плечу:

– Привет, Шурик! Чего вы тут замутили?

Злодеев он словно и не видел, потом только повернулся к ним:

– Чего тут забыли, пацаны? Грабители, блин, с большой дороги?

– А те че, бля?

– Да ниче, – недобро осклабился Ховрин. – Хуй через плечо!

Они уже по стремительным и точным движениям, по набитым на костяшках кулаков мозолям определили опытного бойца. Что-то буркнули, повернулись, как по команде втянули головы в плечи и ушли, ссутулясь, засунув руки в карманы курток.

– Ну, Витюха, ты вовремя! – выдохнул с облегчением Лаврик, трясущимися руками поправляя очки. – Спасибо!

– Всегда пожалуйста.

Еще немного поболтали о том о сем да и разошлись.

Уже заходил в подъезд, как позвонила еще одна знакомая девушка Юля П., – как-то познакомились с ней под Новый год в каком-то клубе будучи в полном угаре и там же в туалетной комнате имели мимолетный секс. Потом какое-то время тусовались в одной компании и еще пару раз имели интимную близость. Пригласила к себе, и Ховрин тут же изменил маршрут. Юля была немного старше Ховрина. Ей было уже двадцать лет – совсем недавно исполнилось – отмечали. Или уже двадцать один? Дверь открыла, завернутая в белое махровое полотенце, которое тут же с нее и слетело. Юля была невысокая, худенькая, с маленькой грудью. Лобок у нее был выбрит до узкой темной вертикальной полоски. Она могла бы играть детей в ТЮЗе, но по жизни была уже матерая женщина. Года два жила с каким-то взрослым мужчиной, но вот недавно они расстались, и теперь она искала нового партнера. Ховрин на постоянную связь из-за неопределенного социального статуса никак ей не подходил, но развлечься с ним вполне было можно, снять напряжение для здоровья. С ним было беспроблемно. То, что надо. Он не парил мозг. У нее была своя особенность. Юля почему-то и до и после секса любила обсуждать свои частные дела, видимо, больше было не с кем, и делать это с Ховриным она считала вполне безопасным. Она выговаривалась и при этом принимала решение.