Андрей Воронин - Мишень для Слепого

Железовский и Барташов сидели в своей машине.

Они видели, как подъехала черная «волга» с двумя антеннами и темными тонированными стеклами.

– Доброе утро, – поздоровался генерал Потапчук с соседями. – Куда это вы спешите? Павел, что стряслось?

– Да вот, Федор Филиппович, Настенька заболела, везем в поликлинику.

– Давайте, давайте, – генерал вызвал лифт, дверь кабины открылась, и он пропустил вперед Светлану с девочкой на руках, бабушку с коляской и Павла. Места в лифте для генерала уже не оставалось. Павел хотел потесниться, но Федор Филиппович махнул рукой:

– Поезжайте, поезжайте, я успею, – он ободряюще кивнул Изумрудову, мол, не волнуйся, все обойдется.

Павел кивнул генералу в ответ и с тревогой посмотрел на ребенка, уже начинавшего капризничать. Дверцы лифта сомкнулись, и он медленно заскользил вниз.

Где-то между вторым и третьим этажом раздался глухой взрыв, секундой спустя – еще один, более громкий.

Генерала буквально отшвырнуло к стене.

«Что за дьявол!»

Подъезд, да и весь дом, казалось, пошатнулся, словно от мощного подземного толчка. Посыпались стекла, запахло гарью. Разбитый вдребезги лифт рухнул в шахту.

Водитель генерала Потапчука бросился к подъезду. Туда же кинулся и шофер шикарного синего «шевроле», принадлежавшего Павлу Изумрудову. Генерал Потапчук побежал вниз по лестнице, где плотным слоем висели клубы дыма и пыли. Двери квартир начали открываться, послышались вопли. И в этой панике никто не заметил, как серый «жигуль», стоявший в середине двора, сдал назад, а затем развернулся у подъезда и быстро выехал в арку, покидая двор.

Квартала через три машина преступников прижалась к обочине, пропуская мчащийся по улице с включенной сиреной и мигалкой автомобиль «Скорой помощи» и два красных автомобиля пожарной охраны.

– Отбомбились, Илюша! – Барташов хлопнул Железовского по плечу.

– Как будто…

Им и в голову не могло прийти, что погибли люди, абсолютно не причастные к их делам. Из четверых находившихся в лифте Бог помиловал лишь девятимесячную Настеньку. Ее-то и вытащили два дюжих пожарника, забравшихся в лифтовую шахту к обломкам искореженной кабины и трем трупам.

Генерал Потапчук готов был сойти с ума от охвативших его горя и ненависти.

– Суки! Подонки!

«Не в Изумрудова целились, С бизнесменами так не разбираются. Вы целились в меня. Но ничего, я до вас, мерзавцев, доберусь, и мало вам не покажется!»

Во дворе вскоре появились и тележурналисты. Генерал Потапчук сел в свою машину и отрывисто распорядился:

– На службу. Скорее!

Черная «волга» с трудом продралась сквозь скопление пожарных, милицейских и санитарных автомобилей, а также огромную толпу зевак, которая собралась почти мгновенно. Генерал Потапчук был подавлен и мрачен, как никогда. Он чувствовал себя виновным в смерти близких для него людей.

Минут через сорок после того как прогремел взрыв, унеся три жизни, капитан Барташов, откинувшись на спинку сиденья в машине, припаркованной в одном из переулков рядом с Петровкой, потянулся к телефону.

– Кому ты собираешься звонить? – спросил Железовский.

– Как кому? А ты что, не догадываешься, что надо доложить?

– Блин, – сказал Илья, – у меня это совсем вылетело из головы!

– Вообще-то надо было сразу доложить. Коптев не любит проволочек.

– Ладно, скажем, долго выезжали с места происшествия. Сам будешь говорить?

Барташов набрал номер, прижал трубку к уху. Прислушивался несколько секунд, потом начал трясти ее.

– Херня какая-то! – пробурчал он. – Да что это такое!

Он еще раз тряхнул трубку и принялся стучать пальцем по микрофону. Железовский посоветовал:

– Олег, набери еще раз, может, не сработала долбаная электроника! Не люблю я все эти телефоны с наворотами.

– Не из таксофона же звонить, – огрызнулся Олег.

Он отключил телефон, вновь включил, набрал номер повторно. Наконец «долбаная электроника» сработала.

– Это мы. Это я, – сказал в трубку Барташов. – Все вроде бы чики-чики.

– Какие на хер чики-чики! Вы что там устроили, придурки? Олухи! Я вас всех… – из наушника хлынул длиннющий мат. Коптев кричал так громко, что слышал даже Железовский.

Барташов пожал плечами и с недоумением посмотрел на приятеля. Тот тоже явно ничего не понимал.

– Майор, майор!!! – закричал так же громко и истерично Барташов. – Мы все сделали! Что случилось?!

– Что вы сделали, козлы?! Вы хоть знаете?

– А что?